– Извини, давай в другой раз историю. Взгляни-ка лучше вот на это фото. – Лев Иванович протянул напарнику телефон.
Стас взглянул на снимок и тут же воскликнул:
– Дама бубен! У тех парней карты были пожиже.
– Как думаешь, это случайность или женщина тоже стала жертвой той бандитской войны из-за рынка?
Станислав Васильевич еще раз внимательно вгляделся в фотографию, машинально потер себе шею при виде жуткого следа на трупе и проговорил:
– Можно допустить, что она тоже из банды Бубнова. Хотя он женщин не жаловал, вел очень скромный образ жизни, обходился без алкоголя и гулянок. Когда мы вели оперативную деятельность по этому авторитету, долго голову ломали, через кого подойти к нему поближе. Семьи нет, по статусу не положена. Выпивка, наркотики, девочки не по его части. Спортзал да рыбалка, вот и все радости жизни. А там, где убитую женщину нашли, есть парк или просто лавочки? Вдруг школота резалась в карты да обронила? На фото она в платье, значит, тепло было.
Гуров пожал плечами, убрал телефон и решил заняться рабочими делами. Просьбу жены он исполнил, а расследовать смерть десятилетней давности ему ни к чему. Работы у оперов всегда хватает.
Крячко тоже уселся за свой стол, набрал несколько слов, снова с очевидной тоской взглянул на бумажную гору и сказал:
– История про этого Турка интересная. Сейчас расскажу. – Стас не смог пройти мимо возможности хоть на пять минут отложить скучную бумажную рутину.
Поздно вечером Лев Иванович с букетом появился на пороге гримерной жены.
– Ты что так рано? Спектакль даже не начался, придется тебе смотреть на гениальную игру любимой жены, – заявила Мария, любуясь яркими хризантемами.
– Я к вам как важная полицейская шишка, с докладом. Просьбу твою выполнил, пока спектакль идет, переговорю с Дарьей, а потом отвезу тебя домой.
– Как быстро все у тебя получилось. Вы можете у меня в гримерной пообщаться, пока я на сцене, – сказала актриса.
Лев Иванович согласно кивнул в ответ на предложение жены.
Даша сама вскоре прибежала с ворохом пышных юбок для платья и проговорила:
– Накрахмалила, смотреться будет шикарно! Ой!.. – Она осеклась при виде полковника полиции.
Лев Иванович приветливо поздоровался с ней и вышел, чтобы не мешать жене надевать костюм. Он прогулялся по театру, забежал к осветителю, с которым они иногда беседовали на самые разные темы, после первого звонка вернулся обратно в небольшую уютную комнатку с огромным зеркалом, расположенным у туалетного столика.
Даша терпеливо ждала его. От волнения она чувствовала, как снова начал неметь ее язык, а по спине побежал колючий холодок, замерла на твердом стуле, старалась не дышать.
Лев Иванович присел в кресло и произнес:
– Маша мне сказала, что ты хочешь узнать подробности смерти своей мамы.
Девушка кивнула, слова у нее опять потерялись.
Сыщик вытащил блокнот, открыл его.
– Твоя мама была убита десять лет назад недалеко от места своей работы. Кто это сделал, к сожалению, следствию установить не удалось.
– Ее… – Дашин язык спотыкался, никак не мог выговорить это страшное слово. – Почему ее убили? Зачем?
– Версия следствия – ограбление. С нее сняли золотую цепочку, возможно, похитили деньги из сумочки.
Девушка замолчала, но губы ее продолжали шевелиться в немом вопросе. Она вытянула из-под джемпера толстую тетрадь и молча протянула ее Льву Ивановичу.
Тот пробежался глазами по страницам, исписанным убористым почерком, и осведомился:
– Это дневник твоей мамы?
Девушка кивнула в ответ. К ее глазам подступали слезы.
– Ты думаешь, что здесь есть ответ на вопрос о том, кто и зачем ее убил? – Лев Иванович видел, что его собеседница не может справиться с собой от волнения, и старался задавать ей наводящие вопросы.
Даша опять кивнула. На ее джинсы капнула слеза.