25.0З.96.
Прочитав заявление и автобиографию Шмакарчука, Сиденко подумал и, как бы сбивая зарплату новому наем» нику, произнес:
— Может, первый месяц у нас поработаешь за полтора куска, чтобы мы смогли приглядеться к тебе, увидеть в деле?
— Ни в коем случае! Только за два куска зеленых. Мне самолюбие не позволит получать зарплату меньше, чем ее получают мои друзья, которые ходили под моим началом. Я был их главарем. Короче, два куска и не меньше.
— Ведь это более десяти миллионов рублей в месяц.
— Я у вас в Чечне буду пахать, а не на солнце загорать.
— Ну у тебя и хватка! Прямо за горло взял. Пускай будет по-твоему, две тысячи долларов в месяц.
— Вот теперь я согласен с вами заключать контракт, — довольный своей неуступчивостью, ухмыльнулся Шмакарчук.
Завершив «вербовку», Сиденко поблагодарил Остроушко за оказанную услугу, позволив друзьям попрощаться с ним вместе с «тремя наемниками», так, в частности, думал Шмакарчук, съездил в гостиницу, где новый наемник до этого снимал номер. Там Шмакарчук рассчитался с администратором, получил от него свой паспорт, после чего группа Сиденко отправилась домой на Кубань.
Они ехали по маршруту Киев — Полтава — Харьков и далее через Чугуев — Изюм — Дебальцево, через более мелкие населенные пункты, но все время двигались по широкой асфальтированной трассе, делая остановки для отдыха и приема пищи около разных придорожных кафе и шашлычных.
Перед Новошахтинском, уже в Ростовской области, на трассе стоял последний усиленный пост украинской милиции и таможни.
Если работники таможни личные документы Сиденко, Дегтярева и Мироненко подвергли внимательному изучению, то, увидев у Шмакарчука синий украинский паспорт с трезубцем, разрешили ему даже не выходить из машины.
— Чего к москалям едешь? — как к старому знакомому обратился к Шмакарчуку сержант примерно его возраста.
— На заработки! — оскалив зубы в улыбке, похвалился перед ним Шмакарчук.
— Сейчас многие из наших едут к ним туда на заработки, деньгу зашибать или бартер делать. У них против нашего легче живется, — не скрывая зависти, заметил сержант.
— Я еду в Чечню москалей шлепать, — поделился с ним своим секретом Шмакарчук.
— Езжай, но смотри, можешь там и голову потерять. Из Чечни не только деньги везут, но и гробы.
— Не бзди горохом, сержант. Буду назад возвращаться, бутылку водки с меня получишь, так сказать, причитаться будет тебе.
Этого разговора группа Сиденко не слышала, так как была занята с капитаном милиции у КПП, куда он их пригласил для объяснения.
Данному приглашению капитана они были довольны, так как Шмакарчук не имел возможности увидеть их подлинные личные документы и не услышал, как капитан называл их по фамилии.
Пройдя досмотр, группа Сиденко получила право на проезд с территории Украины на территорию России.
Проехав Ростовскую область и двигаясь уже по территории Краснодарского края, Дегтярев за Кропоткином, не доезжая реки Кубань, остановил машину на живописной лужайке, куда с трассы был удобный съезд. Видно было, что им пользовались многие водители. В этом месте группа Сиденко решила отдохнуть, подкрепиться перед последним броском до дома.
Шмакарчук в беседе со своими попутчиками еще на территории Украины часто заводил разговор, как он не любит москалей и с каким удовольствием станет их в Чечне убивать. Двое других наемников были вынуждены говорить ему, что по таким же мотивам изъявили желание ехать в Чечню.
Читатели романа могут себе представить душевное состояние Мироненко: Шмакарчук убил его родителей, а он должен был так себя вести, чтобы тот не догадался, что его попутчики являются ему заклятыми врагами.
Так как притворство Мироненко и Дегтярева не было раскрыто Шмакарчуком, то мы можем утверждать, что оно им удавалось до последнего времени. Сиденко по разработанной ранее легенде являлся эмиссаром Масхадова, автоматически в его обязанности входило обеспечение питанием наемников по пути в Чечню.