— Как пожелаете. В помощь мне Савелий дал четырех кавказцев с двумя машинами. Я их раньше в городе не видел, а поэтому могу утверждать, что они не местные. Откуда они к нам прибыли, я у них не интересовался. В нашей среде любопытных не любят. Перед тем как организовать похищение Вики, я потребовал, чтобы кавказцы не угрожали девушке убийством, не оскорбляли и не унижали ее человеческое достоинство. То, что так оно и было, вы можете спросить у Вики, она это подтвердит.
— Что тебя побудило быть таким обходительным с ней? — поинтересовался Шаповалов.
— Мы получили задание совершить похищение девушки ради получения за нее денежного выкупа. Она стала жертвой обстоятельств, не будучи перед нами ни в чем виновной. К тому же, держа ее в заточении, мы уже ее наказывали. Это один момент, который сдерживал меня и моих помощников. Кроме того, у меня за спиной уже висит пожизненное заключение, и я не хотел себе лишних неприятностей на шею.
— Мотивы довольно убедительные, — согласился с ним Шаповалов.
— То, что вы не издевались над моей дочкой и вели с ней задушевные беседы, Вика подтверждает, — сказал Арканов. — Она мне также говорила, конечно, с ваших слов, что ее похищение организовал Савелий, но я как-то этому не поверил.
— После похищения Виктории я поручил своим людям установить наблюдение за Савелием. Они мне сообщили, что ничего подозрительного в его действиях не обнаружили. Поэтому я тоже сомневаюсь, что Савелий участвовал в похищении, — высказал свою точку зрения Шаповалов.
Влас помолчал немного. Неужели не удастся их убедить? Он должен это сделать!
— Савелий не такой дурак, как кому-то хотелось бы его видеть. С момента начала операции и до ее завершения моя группа действовала автономно на свой страх и риск, а поэтому Савелий, как всегда, оказался в стороне и вне вашего подозрения. Так получилось, что вся тяжесть операции легла на мои плечи, поэтому я проявил самодеятельность, то есть дальнейшее развитие операции пошло не по плану Савелия, а как захотел я.
— В чем же проявилась эта самодеятельность? — поинтересовался Шаповалов.
— Я хорошо заплатил грузинам за работу и отпустил их, а сам с основной суммой денег скрылся.
— Соблазн оказался слишком великим? — улыбнулся Шаповалов.
— Деньги были одной из причин, толкнувших меня на бегство от Савелия, — ответил ему Влас.
— Какие же другие причины?
— Их много, стоит ли на них останавливаться?
— Еще как стоит! Мы должны понять, почему ты счел для себя возможным сотрудничество с нами, поэтому мотивация твоих действий должна быть убедительной.
— После моей службы в армии именно Савелий совратил меня и вовлек в свои грязные дела. И то, что я сейчас нахожусь на птичьих правах, полностью его заслуга. Благодарным ему за такое наставничество я никак не могу быть. Сбежав с деньгами, я должен был постоянно скрываться, не имея возможности тратить их как богач. Меня в любое время могли повязать менты. В такой ситуации я подумал: если Савелий испортил мне жизнь, то почему я не могу ему ответить тем же и не утяну его за собой в зону? Такая мысль мне понравилась и вполне меня устраивает.
— Не так легко тебе будет его утянуть за собой, — скептически заметил Арканов.
— И как ты думаешь осуществить свой план? — поинтересовался более практичный Шаповалов.
— Я явлюсь к Савелию и повинюсь перед ним в своей неправоте, в том, что сбежал с его деньгами. Ради них он не станет учинять надо мной расправу. Если он откажется от денег и скажет, что знать меня не знает, то тогда получится, что я его оговорил. Если же он проявит ко мне дружеское расположение как к члену своей группировки и возьмет от меня деньги, то вам решать, хороший он человек или плохой и кто из нас организовал похищение Вики. При таком раскладе у Олега Игоревича будут полностью развязаны руки. Он на законном основании сажает главаря городской мафии за решетку. Колет его, если, конечно, удастся. Ведь Савелий знает практически обо всех преступлениях в городе и знает, кто их совершил. За свои подвиги Савелий должен понести достойное наказание. Кроме того, суд конфискует у него в доход государства весь его капитал, накопленный преступным путем и отмытый в законном порядке.
— Какова в том твоя корысть? — поинтересовался у Власа Шаповалов.
— Я вам уже говорил… Кроме того, поднимется мое старое уголовное дело, которое подлежит пересмотру. Теперь уже не я, а Савелий пойдет по нему паровозом, а значит, суд может дать мне меньшее наказание за содеянное.