Он еще долго бы размышлял над своими проблемами, но дежурный капитан потребовал его на выход.
К удивлению Савелия, в отделе милиции его не стали допрашивать, а посадили в воронок и повезли куда-то под охраной. Откуда он мог знать, что встретиться с ним и побеседовать пожелал сам Шаповалов?
Когда конвоиры завели Савелия в кабинет к Шаповалову, тот приказал им:
— Снимите с задержанного наручники и оставьте нас одних…
Савелий, потирая края лучевой кости на руке, спросил:
— Закурить можно?
Шаповалов кинул ему на стол пачку «Мальборо».
— Курите!
— У меня пока что свои не перевелись, — доставая из кармана пиджака пачку сигарет и спички, сообщил Савелий, присаживаясь на стул рядом со столом Шаповалова.
— Я слышал, Савелий Григорьевич, что вы отказались от дачи показаний своему следователю? — спросил Шаповалов.
— Было такое дело, — подтвердил Савелий.
— Что вас побудило избрать такую тактику своего поведения?
— Причин много. Я скажу о двух из них. Первая та, что я стал жертвой чьего-то дурацкого розыгрыша, а вторая… У меня просто не было желания говорить со следователем.
— Почему? Может быть, он вас чем-то обидел?
— Не обидел, но я решил без своего защитника никаких показаний не давать никому.
— Насчет вашего права иметь защитника никакого спора не может быть. Как я проинформирован, следователь Кладченко вам в таком праве и не отказывал.
— Я пока вообще не был намерен с ним говорить, а насчет защитника сказал на будущее.
— Понятно! — Шаповалов пристально посмотрел на Савелия. — Но что-то до меня не дошла ваша мысль насчет дурацкого розыгрыша. Что вы имеете в виду?
— Подозрение следователя Кладченко, что я был участником похищения дочери Арканова, есть самая настоящая чушь.
— Я бы так категорично на вашем месте не заявлял. Если вы не были соучастником похищения дочери Арканова, то как вы можете объяснить, что шестьсот тысяч долларов из выкупа, сделанного Аркановым бандитам за дочь, оказались у вас?
— Как я понимаю, наша беседа не является официальном допросом?
— Нет.
— И я могу, не отвечая за сказанное, с вами порассуждать?
— Можете. Только вы должны помнить, что на те вопросы, которые я сейчас вам буду задавать, вам придется отвечать и следователю.
— Отвечу! — заверил Шаповалова Савелий.
— И что вы мне собираетесь сообщить по поводу того, как деньги Арканова попали к вам?
— Мне их подарили.
— Что-то мне не верится в такую вашу версию. Но допустим, я с ней соглашусь. Тогда возникает резонный вопрос: кто тот дурак, который, рискуя головой из-за денег и добыв их, потом почти все отдает вам?
— В бегах находится известный вам Зипунов Владислав Олегович.
— Есть такой у нас в розыске человек.
— Он мой хороший знакомый. Так вот, злополучные шестьсот кусков зелененькими он дал мне на хранение, не сказав, каким путем, законным или незаконным, он их добыл. И вот, только будучи задержан вами, я понял, в какую неприятную историю я попал…
Шаповалов, приглашая к себе Савелия, имел намерение заставить того говорить, воздействуя на его психику путем демонстрации оперативных видеосъемок. Но изложенная Савелием версия подсказала ему, что данный его шаг пока преждевременный и его можно отложить до более подходящего времени. Необходимо было Савелия обложить доказательствами его вины, добытыми следственным путем, и лишь потом продолжить давление на него своим материалом.
— На этой позиции вы намерены стоять до последнего?
— Другого мне ничего не остается делать.
— Именно ее вы готовы изложить следователю в присутствии своего защитника?
— Безусловно.
— Ваша версия, Савелий Григорьевич, для меня неубедительна.
— Найдите Зипунова, допросите, и тогда вы сможете убедиться, что я сказал правду.
Проведя ладонью несколько раз по шее, Шаповалов как бы обреченно сообщил Савелию:
— В такой ситуации нам ничего иного не остается делать, как заняться более интенсивным розыском вашего знакомого.
Между тем Шаповалов был доволен.