Газеты сообщали: в этом году Инвернесс за один только июль принял полмиллиона туристов, жаждущих попытать счастья и увидеть таинственного обитателя озера Лох-Несс. Говорят, в отелях свободных мест не было. У Каргополя пока что возможности скромнее. Гостиница, в которой мы разместились, была почти пустой. Но совершенно ясно, что долго это продолжаться не может. Найдется немало желающих провести ночь в лесной охотничьей избушке, куда довольно часто приходит лесной человек. Найдутся проводники. Найдутся и деловые люди, построят комфортабельные гостиницы и мотели в стиле а ля рюс. Найдется и драматург, который напишет сценарий о трагедии, случившейся с каргопольским «белым призраком». Снимают же фильмы о Несси.
Фабула фильма уже готова, написана самой жизнью. Жил в одной из каргопольских деревень хороший таежный охотник. Ставил капканы на волков, лисиц, барсуков. И был всегда с удачей. Но однажды пришел из леса расстроенный и пожаловался жене, что видел страшного, невиданного зверя, который якобы вставляет в капканы палки, заставляет их срабатывать вхолостую. Был охотник хозяином в своем урочище. И вот объявился другой хозяин. И встал вопрос: кто кого выживет. Некоторые моменты этой борьбы вполне подошли бы для фильма ужасов. Дошло до того, что зверь стал забираться на крышу избы охотника, выживал его из собственного дома. По одной из версий, не стерпел охотник и убил… только не того, кто загнал его в угол, а самку… Потому и себя добровольно лишил жизни. Вот с тех пор, говорят, и мается по Каргополю огромный седой самец, не зная, как обогреть детеныша морозной зимой. Навыка-то нет, привык в одиночку по тайте шастать.
После безнадежной поездки на Мегру возвращались мы из Каргополя приободренные. «Белый призрак» — это все же (с известной натяжкой) нечто более реальное, чем самка гоминоида, разрывающая пополам медведицу.
МЫ ВСТУПАЛИ В ЗОНУ…
Подготовка экспедиции была в какой-то степени драматичней самой экспедиции. Какие страсти кипели в секте криптозоологов! Оказывается, мы страшно провинились. И тем, что занялись этим феноменом. И тем, что избрали местом исследований Ловозеро, где седьмой год криптозоологи подкарауливали реликтового гоминоида, прозванного «Афоней».
Мы хотели, наряду с Мегрой и Каргополем, провести решающую экспертизу (потому и начался переполох!) — проверить, в какой ипостаси существует этот «Афоня»: в чьем-то больном воображении или в суровой природе Заполярья. В сущности, целью экспедиции и был поиск истины, а не какого-то конкретного гоминоида, то бишь лесного человека. И для решения этой задачи у нас были совсем другие возможности.
Участница одной из экспедиций криптозоологов на Ловозеро рассказывала нам: «Это было ранним утром. Я спала в своей палатке рядом с избушкой, где спали остальные. Проснулась от страшного рева. Я мгновенно покрылась холодным потом и не могла шевельнуть ни рукой, ни ногой. Рев быстро смолк, но у меня не было никаких сил хотя бы выглянуть из палатки и посмотреть в гу сторону, откуда он донесся. Я была скована непередаваемым ужасом…»
Нам были известны также другие примеры угрожающего поведения «Афони». И факты группового страха, когда криптозоологи слышали его тяжелые шаги, но не смели ни выйти из избушки, ни даже выглянуть в окошко. Страшное создание, из-за которого, собственно, они сюда приезжали, было рядом, за бревенчатой стеной. Оставалось только преодолеть оторопь, навести объектив фотоаппарата, нажать на спуск и предъявить наконец миру уникальное вещественное доказательство. Но — увы. Ужас перед «Афоней» всегда оказывался сильнее честолюбия.
У нашей экспедиции, повторяю, было в этом смысле большое преимущество. Лаборатория микролептонной технологии давала нам такое техническое оснащение, о котором можно было только мечтать. Прибор, улавливающий микролептонные излучения (микролептон — микрочастица, масса которой на несколько порядков меньше, чем у электрона; микролептоны, подобно газу, заполняют пространство между физическими телами, но гораздо больше их внутри самих тел. — В. EJ, способный сигнализировать о приближении к базовому лагерю любого живого существа, а также выдавать сведения о его размерах. Фотоаппарат со специальной оснасткой, позволяющий снимать живые объекты через любые плотные преграды: через тент палатки и даже через деревянные стены избы. Прибор, нейтрализующий как агрессию со стороны любого зверя, так и страх перед этой агрессией у членов экспедиции. Это оснащение избавляло нас от постоянного напряженного ожидания (достигающего в иных группах криптозоологов самого настоящего психоза), от самовнушения и взаимовнушения. Да и где еще можно было убедиться в эффективности этих приборов, как не на Ловозе-ре, где шесть сезонов подряд криптозоологи (если верить их рассказам) и видели, и слышали, и чувствовали «Афоню», но не могли привезти ни одного сколько-нибудь убедительного подтверждения его существования?