Дом губернатора украшали две колонны перед огромной двухстворчатой дверью, а также декоративные барельефы, расположенные под самым карнизом крыши. Смотрелось достаточно эффектно для этой местности.
– Эмири, мы тебя ждем, – выбежал нам навстречу небольшого роста мужчина, на лице которого читалось видимое беспокойство.
Он окинул нашу пару взглядом, не особо задерживаясь на моей персоне, и все свое внимание сосредоточил на Броссаре.
– Как он? – скупо бросил вместо приветствия мой спутник.
– Жар. Почти все время без сознания, – поспешно ответил встретивший нас мужчина.
– Простите, как я могу поговорить с губернатором? – вежливо спросила я, стараясь унять дыхание и хоть немного успокоить бешеный стук сердца.
– Я губернатор, – мужчина озадаченно посмотрел на меня.
Как-то его обеспокоенный вид, всклоченная шевелюра и домашний наряд не вязались с официальной должностью. Он больше напоминал помещика, выбежавшего встречать целителя для своей жены, заболевшей сплином вдалеке от столицы.
– Я Клер Алузье, прибыла к вам на практику от Школы колдовства, целительства и ворожбы… – набрав в грудь побольше воздуха, начала говорить, но была неучтиво прервана самим официальным лицом:
– Так ведь это же прекрасно! Дорогая, мы только вас и ждали! Прошу в дом! – губернатор заторопился внутрь.
Меня ждали? Глупо хлопая глазами, проводила взглядом его полную фигуру, пытаясь понять, кто из нас тут что понял?
– Луи, веди, – приказал Броссар и вновь поволок меня за собой.
Что-то здесь было не так. Не мог губернатор меня ждать, потому что оповещение было отправлено лично Эмири Броссару, а вовсе не властям города. Тогда почему губернатор так обрадовался моему появлению? У них острая нехватка выпускников «ШКЦВ» по специальности ворожбы? Может быть, им требуется что-то узнать, выстроить события прошлого или будущего, и я как раз угодила в эпицентр событий? Тогда почему Броссар сам не помогает губернатору, а тащит меня за собой? И главное – зачем мне эта матерчатая маска, зажатая от волнения в ладони?
Размышления ничего не давали, никто ничего не объяснял, Броссар все так же тащил меня за собой. С той лишь разницей, что теперь мы бежали по широким коридорам особняка, а не по улицам Арта под палящими лучами летнего солнца. На мои короткие вопросы никто не отвечал, а задать более длинные и развернутые не позволяло сбившееся от того кросса, что пришлось проделать, дыхание.
Пройдя немыслимое, по моим понятиям, количество коридоров, поднявшись по самой крутой лестнице в мире на второй этаж, мы столкнулись с перепуганной девушкой, одетой как прислуга. Темно-серое платье без украшений и волосы, собранные под светло-кремовым (назвать его белым мне не позволяла совесть) чепцом – не оставляли сомнений в принадлежности к профессии.
Служанка испуганно пискнула что-то приветственное и быстро исчезла в коридоре. Не хочу сказать, что здесь было темно, но то ли от переживаний, то ли потому что был еще день и здесь не зажигали свечей, но перед моими глазами все плыло в какой-то серой дымке. Впрочем, могла сказаться усталость после четырехдневной дороги, да еще этот свет, падающий из стекол крыши, придавал всей этой атмосфере нереальность.
– Сюда, – донеслось спереди, и губернатор, оставшийся для меня без фамилии, но с уменьшительно-ласкательным сокращением имени «Луи», отворил перед нами дверь.
Еще один резкий рывок за руку от Броссара, и я оказалась в каком-то помещении. Здесь сильно пахло курящимися храмовыми палочками, отчего нос начал чесаться. Шторы задернуты так, что ни один луч солнца не проникал внутрь. Зато зажженная свеча высвечивала профиль молодого мужчины со смертельной бледностью на лице, лежащего на кровати. Постель разбросана, вокруг беспорядок и духота, усугубляющаяся ароматическими храмовыми палочками.
– Как там тебя? Клер? – оторвал от созерцания голос Броссара. – Живо надень маску!
– Что это? Как это? Зачем? – воспротивилась я, оглядываясь по сторонам, всей душой желая оказаться от этого мрачного места подальше.
Губернатора рядом с нами не было, он остался за закрытыми дверьми. Вообще, это место казалось выдернутым из реальной жизни, отрезанным плотными шторами. Так, словно солнечный и жаркий день, так утомивший меня сегодня, неожиданно потерялся, а я оказалась в другом месте и времени.
– Подозреваю, что у него черная хмарь, – хмуро произнес Броссар, осматривающий больного.
– Черная хмарь? Так надо позвать целителя! – внесла разумное предложение я и сразу же начала отходить к двери, не забыв прижать к лицу тряпичную маску.
– А мы здесь на что? – как-то рассеяно произнес мужчина.
– Не знаю, но я точно здесь не останусь, – объяснила четко и ясно свои намерения.
Развернулась и быстрым шагом направилась к двери, желая как можно быстрее покинуть жуткое место.
– Стоять! – рявкнул Броссар. – Ты куда собралась?
– Сообщить о ваших подозрениях губернатору и посоветовать вызвать целителя, – вежливо ответила и покосилась на хрипло дышащего парня.
Мне его, конечно, было жаль, но себя жаль вдвойне. Надо же было так попасть! Черная хмарь! Да это такая зараза, после которой мало кто остается в живых. А тут я, молодой специалист, подающий большие надежды, вдруг совершенно случайно попадаю в эту комнату. Да я до жути мертвяков боюсь! Больной же на кровати доживает последние минуты, так что пора подумать о спасении собственной жизни.
– Ты закончила Школу колдовства, целительства и ворожбы, – угрожающим тоном заговорил Броссар, приближаясь ко мне.
– Закончила, – подтвердила я.
– Так вот, молодой специалист, здесь, кроме тебя и меня, целителей нет! – рявкнул он на меня еще раз, заставив вздрогнуть от неожиданности.
– Я ворожея, а не целитель! – я вздернула носик, одаряя мужчину гневным взглядом.
– Курс первой помощи проходила? – задал он прямой вопрос, на что пришлось кивнуть, сделав над собой неимоверное усилие и пытаясь сохранить чувство собственного достоинства. – Проходила. Значит, будешь помогать спасать этого недотепу, умудрившегося подхватить в дороге черную хмарь.
– Нет! Ничего я делать не буду! Я ворожея, а не целитель, и ничего не понимаю в болезнях! – гневно выкрикнула ему в лицо.
– Это твое последнее слово? – обманчиво мягко спросил он.
– Да!
– Что ж, не смею задерживать, – Броссар сделал учтивый поклон. – А я сейчас же отправлю в «ШКЦВ» отчет о том, что ты отказалась проходить практику. Да, перед тем, как уйдешь, позови Гретту. Она будет мне помогать.
– Ка-ак это отказалась проходить? – у меня даже дыхание перехватило от такой напраслины. – Я ворожея, а не целитель! А вы меня заставляете заниматься не своим делом.
– Тебя обучали первой помощи, иначе бы не выдали диплом и не отправили на практику. Значит, в случае необходимости в твои обязанности входит оказание целительских услуг, – спокойно выдал он.
– На целительские услуги выдается лицензия после прохождения практики, – весомо возразила я.
– Если пройдена практика. А до того момента выпускник Школы полностью подчиняется наставнику. Твой отказ от помощи я расцениваю, как отказ от практики. Ты свой выбор сделала, – жестко произнес Броссар, и я с ужасом увидела, как на кончиках его пальцев начало формироваться серебро послания.
Это означало конец всему! Диплом ничего не значит без прохождения практики у ворожеи. Только я же не знала, что мне достанется не почтенная метресса, изредка поглядывающая в свой шар предсказаний, чтобы удовлетворить выгодного клиента, а мужчина-ворожей, заставляющий помогать ему в лечении больного черной хмарью.
Диплом окажется просто свитком с печатью. Я смогу показывать его детям и говорить, что училась в Школе колдовства, целительства и ворожбы. И только! Никаких прав на собственную практику, никаких надежд на открытие своего дела и широкую клиентуру. Отказаться от практики выпускник не имеет права, этим он распишется в своей профнепригодности. Из молодого специалиста, подающего надежды, я превращусь в домохозяйку, утирающую сопливые носы отпрыскам.