— Спасибо, Шэчи, — с облегчением ответил Цяо Фэн, и обратился к остальным присутствующим:
— Дайте нам больше простора, друзья.
Заскрежетали по мрамору полов ножки отодвигаемых столов и стульев, отступили к стенам те из гостей, что стояли на ногах, и вокруг двух поединщиков очистилось пространство, достаточное не то, что для боя, но и для большого представления с танцем львов — велики и вместительны были залы императорского дворца.
— Готов, братец? — с заметной неохотой промолвил глава Клана Нищих.
— Пожалуйста, брат Цяо, — доброжелательно кивнул ему юноша, вынимая меч из ножен.
Не медля ни мгновения, они ринулись навстречу друг другу, и стоило им сойтись, как Шэчи с превеликим удивлением обнаружил, что Цяо Фэн больше не превосходит его, как воин. Следуя своему обещанию, глава нищих не сдерживал ни силы, ни умения, но ни то, ни другое больше не являлось для Инь Шэчи недостижимой вершиной, высящейся вдали — скорее, чем-то, сравнимым с его собственным уровнем. Долгие и кровопролитные сражения с киданями, и бои на пределе сил против могущественных врагов, подняли мастерство юного воина на новые высоты, незаметно для него самого.
Уйдя от сверкающего силой сгустка ци коротким применением техники шагов, Шэчи метнулся к Цяо Фэну быстрее ветра, и его меч ударил со скоростью и точностью, невозможной для простого воина. Юноша тут же вынужден был сдержать свою атаку — его первый удар чуть было не пронзил сердце главы нищих.
— Будь осторожнее, брат Цяо, — серьезно посоветовал Инь Шэчи своему противнику, уводя в сторону клинок, распоровший рубаху мужчины. — Я все еще не хочу тебя убивать, и было бы прискорбно сделать это случайно, — Цяо Фэн, ничуть не обидевшись на его слова, сосредоточено кивнул, и их бой возобновился.
На сей раз, глава нищих ускользал от атак Шэчи ещё быстрее и ловчее, чем в прошлый их поединок, а техники Восемнадцати Ладоней Драконоборца сыпались на юного воина непрерывным дождем. Это мало мешало юноше — новообретенное понимание боя позволяло ему предугадывать не только атаки противника, но и его перемещения. Ограниченное пространство пиршественной залы не давало большой свободы, но Шэчи подозревал, что и на открытом месте он смог бы прочитать движения соперника.
Снова и снова, Инь Шэчи прорубался сквозь слепящий водопад смертоносных техник, и дотягивался мечом до Цяо Фэна, стремясь уязвить его — несмертельно, но достаточно сильно, чтобы прекратить бой.
В этом и крылась слабость тактики юного воина — в отличие от него, сдерживающего удары, Цяо Фэн бил в полную силу, верный своему слову.
Вновь уклонившись от пылающего мощью сгустка энергии, Шэчи коротким прыжком достиг противника, и его меч метнулся вперёд, неуловимым серебряным взблеском обойдя блок ладонью, и потянувшись к телу Цяо Фэна. Тут же, юноша, сцепив зубы, отдернул руку, останавливая удар в какой-то пяди от горла своего соперника. Юноша вновь сумел верно распознать уязвимость техники главы Клана Нищих, но уязвимость смертельную, а значит, такую, какой он совершенно не желал пользоваться.
Скомканная атака не прошла для Шэчи даром — Цяо Фэн и не думал прекращать свой натиск. Выплеск ци, сияющий маленьким солнцем, врезался в грудь юноши, и швырнул его на пол. Зазвенел по мраморным плитам выроненный из рук меч, а победитель, тяжело дыша, остановился над сраженным противником.
Горькие и горячие слезы текли по лицу Му Ваньцин, неотрывно глядящей на поражение ее мужа. Девушка по-прежнему стояла без движения — сил в технику парализации Шэчи вложил с избытком.
— Что ж, брат Цяо, твоя взяла, — прохрипел юноша, и его губы, беззаботно улыбающиеся, окрасились алым. — Выходит, сегодня, наше соперничество закончится навсегда. Ничего, — он вновь показал в улыбке окровавленные зубы. — Я не посрамил ни секту, ни учителя, ни семью. Об одном лишь я жалею — что подвёл мою любимую Ваньцин. Я буду тебе лучшим спутником в следующей жизни, жена, — с сожалением промолвил он, глядя на тихо плачущую девушку.
— Заканчивай, брат Цяо, — вновь заговорил Шэчи с безмолвно стоящим рядом мужчиной. — Моя смерть будет лучшим доказательством твоей верности клану и братьям по оружию. Не волнуйся, мой дух не станет держать на тебя обиды. Об одном лишь прошу — не чини зла моей любимой жене. Пусть моя кровь смоет все раздоры между нашими сообществами.
Дослушав его, Цяо Фэн очнулся от ступора, и подошел ближе к лежащему юноше. Наклонившись к нему, он бережно взял его за плечи, и помог подняться. Затем, пальцы главы Клана Нищих осторожно коснулись нескольких акупунктурных точек на теле Инь Шэчи, останавливая кровотечение.
— Прости меня за эту рану, братец, — тихо промолвил Цяо Фэн. — Надеюсь, твой соученик, знаменитый Соперник Яньло, сможет излечить ее в самом скором времени, — отпустив удивлённого юношу, он зычно провозгласил:
— Мой поединок с Серебряной Змеей окончен, а вместе с ним, и наша вражда. Я вновь могу назвать этого славного воина своим другом, и даже больше: став неоднократным свидетелем его доблести и самоотверженности, я хочу назвать его братом. Примешь ли ты мое предложение побратимства, Шэчи?
— Приму, конечно, — заулыбался юноша. — Я всегда уважал тебя, брат Цяо. Стать твоим названным братом — большая честь.
— Замечательно, замечательно! — прозвучал от стены зала радостный возглас. Дуань Юй, хлопая в ладоши, вышел вперёд. — Почему бы вам не произнести положенные клятвы сейчас? Вина вокруг достаточно, — он поднял с ближайшего стола две полные чаши. — Давайте я помогу вам с этим.
— Неси-ка ещё одну, братец Юй, — немедленно потребовал Инь Шэчи. — Раз уж ты — не родственник моей любимой жены, я хочу исполнить свой давний замысел, и побрататься с тобой. Ты не против обзавестись ещё одним младшим братом? — спросил он Цяо Фэна. — Могу поручиться за этого легкомысленного юнца.
— Братец Юй — не только нефритовый лист и золотая ветвь, но и достойный, храбрый юноша, — с широкой улыбкой ответил глава нищих. — Почту за честь назвать его братом.
— С радостью приму ваше побратимство, друзья, — довольно кивнул Дуань Юй.
Его удивление, вызванное этим неожиданным приглашением, быстро прошло, сменившись неподдельной радостью. Кое-как ухватив третью чашу с вином, юный далисец поднес напиток Шэчи и Цяо Фэну. Все трое приняли по кубку, и, разрезав ладони ножом Дуань Юя, капнули немного крови в каждый.
— Хоть мы и не родились в один год, месяц, и день, — громко и торжественно зазвучал голос главы Клана Нищих.
— Клянёмся умереть в один год, месяц, и день! — подхватили его слова двое юношей. — Мы не были рождены одной утробой, но отныне и вовек, клянёмся быть друг другу братьями, близкими, словно родные! — они дружно осушили чаши, и отвесили не менее слаженный поклон в сторону заката.
— Но, всё-таки, прежде чем умирать в один день, давайте поживем ещё лет восемьдесят, — с нарочитой серьёзностью добавил Шэчи, отбрасывая в сторону свою рюмку. — Иначе, жена меня заругает.
Цяо Фэн громогласно расхохотался на эту немудреную шутку, и его смех подхватили многие из гостей пира.
— Замечательно! — воскликнула А Чжу со своего места. Лицо девушки сияло радостным облегчением. — Наконец-то ваша глупая ссора разрешилась наилучшим образом!
— За здоровье побратимов! — провозгласил юаньшуай Хань, поднимая чашу. — Славнее братского союза не видывали со времён Клятвы в Персиковом Саду!
— Как бы нам троим не обрести известность под именем Странных Братьев, — весело промолвил Дуань Юй, когда отзвучали здравицы и одобрительные возгласы. — Только посмотрите на нас: дракон, — он кивнул в сторону Цяо Фэна, — призрак, — улыбаясь, он приподнял край своего халата, изрядно напоминающего погребальный саван, — и, конечно же, чудесная змея[2], — со смехом указал он на Инь Шэчи.
— Отлично, младший брат, — с деланной серьёзностью покивал тот. — Стоило нам побрататься, как ты уже ославил нас перед всеми вольными странниками, придумав нашему союзу глупое название. Гордость переполняет меня при виде столь замечательного родича, — он снова закивал с преувеличенным одобрением, и многие из присутствующих весело засмеялись.