ГАБИ: Как ты смеешь?! В присутствии моих дочерей?!
ОГЮСТИНА: Не волнуйся за них. Они вполне просвещенные создания!
Особенно СЮЗОН: Ведь она скоро сделает тебя бабушкой. Это твое воспитание.
ГАБИ: Ах, ты, оказывается, умеешь воспитывать детей? Почему же ты не завела своих?
ОГЮСТИНА: (с достоинством) Меня уважали.
ГАБИ: Да? А каков результат?
БАБУШКА: (Гневно) Не трогай ее! Она одинокая и хоть я стара, но предупреждаю: всякий, кто обидит ее, будет иметь дело со мной.
ГАБИ: (встает и медленно подходит к матери) Если б ты видела свои глаза! Ух, какая ты злая, какая неблагодарная! Нет! Напрасно я привезла тебя сюда. Надо было оставить тебя голодать в провинции!
БАБУШКА: Что? (бессильно падает в кресло)
СЮЗОН: Да, убийца сильнее нас. Он прячется за нашими слабостями, недостатками, за нашей ложью и пороками...
КАТРИН: Какая дивная семейка! Просто прелесть!
ГАБИ: О, Катрин! Я бы отдала все на свете, только бы всего этого не видела!
КАТРИН: Не волнуйся, мамочка. Вот тетя Огюстина - ей действительно надо волноваться. Убийца украл ее ампулы, а тетя Огюстина позволила себе укол!
Ох, какая смелая!
ЛУИЗА: Ампулы были целы.
КАТРИН: Я ведь никому не сказала, что вы добавили яду в шприц.
ГАБИ: КАТРИН: Ты замолчишь, противная девчонка! Ты что, хочешь нас всех свести с ума.
ОГЮСТИНА: (позеленев от страха) А ведь, правда... У меня какое-то странное ощущение... после укола... Необычное... (Слышан страшный взрыв. Все в панике. Появляется Шанель)
ШАНЕЛЬ: Колонка взорвалась. Я включила газ и она лопнула... Там все заливает водой... Я не знаю чем заткнуть?
ГАБИ: (протягивая Шанель диванную подушку) Держите.
БАБУШКА: Эту нельзя. Положите на место! (вырывает подушку)
ГАБИ: (тянет подушку к себе) Ты, что с ума сошла? Какое твое дело?
БАБУШКА: Она новая. Не трожь! (Идет борьба за подушку. Наволочка разрывается и из подушки высыпаются голубые и розовые бумажки. Бабушка поспешно собирает их с пола, ползая на четвереньках. Шанель убегает, махнув рукой).
КАТРИН: О-о-о! Бабушкины денежки!
ГАБИ: (ехидно) У тебя их украли, да? Украли?
ПЬЕРЕТТА: Несгораемый шкаф лопнул по всем швам!
ОГЮСТИНА: (нападая на мать) А моя часть? Скупердяйка! Лгунья! Воровка!
БАБУШКА: (отталкивая Огюстину) Это мои! Кто меня будет кормить! Я еще лет двадцать проживу!
ОГЮСТИНА: (разглядывая акции) Да, эти бумажки все равно ничего не стоят! Можешь их выбросить!
БАБУШКА: (кричит) Если выбрасывать то, что ничего не стоит, я знаю, кого выбросить!
ОГЮСТИНА: Куда ты девала наличные? Где папины золотые? Где?ГАБИ: Да прекратите вы! Уже два часа, а мы ничего не придумали!
ШАНЕЛЬ: (появляется на верхних ступеньках лестницы) Мадам! Мадам! Я все поняла! (Все переглядываются)
ГАБИ: Что ты поняла?
ШАНЕЛЬ: Еще несколько минут, мадам. Несколько минут... Вы узнаете правду... Я сейчас, сейчас... Только выйду на террасу. Я быстро. (убегает)
БАБУШКА: (после паузы) Вы верите ее болтовне?
ПЬЕРЕТТА: Нет сомнений, она что-то знает.
ОГЮСТИНА: Бред! Куда она ушла? Она сбежит.
СЮЗОН: А ей зачем? Разве это она?
ПЬЕРЕТТА: Да. ТЕПЕРЬ я уверена в этом.
ГАБИ: Это очень странно. Надо принять меры!
СЮЗОН: Надо спрятаться и следить за ней! Скорее! (Все разбегаются в разные стороны. Сцена некоторое время пуста, в дверях, что выходит на террасу появляется Шанель)
ШАНЕЛЬ: Так оно и есть. Теперь я знаю... Все... Где они? Никого... Где вы? Куда вы все убежали? (Она делает несколько шагов. Слышен выстрел. Шанель хватается за сердце и падает. Со всех сторон осторожно появляются женщины.
Окружают лежащую на полу Шанель)
ГАБИ: Шанель!
БАБУШКА: Господи, господи боже мой!
ЛУИЗА: ОНА умерла?
СЮЗОН: (трагически) Она слишком много знала (пауза).
ГАБИ: Во всяком случае, теперь нам ясно одно...
ПЬЕРЕТТА: Что именно?
ГАБИ: Убийца одна из нас, семерых!
День кончился. Надвивается ночь. Отблески огня в камине. Лампы преобразили обстановку комнаты. Часы бьют семь. Сюзон задергивает шторы.
Внезапно свет начинает мигать, за окном бушует ветер. Сюзон поднимается по лестнице. Входит Огюстина, полумертвая от страха. Свет снова мигает.
Внезапно наступает мрак. Видно только небо в окнах и огонь в камине.
ОГЮСТИНА: Черт!.. Авария... Свет погас. (Убегает. Слышен звук зажигаемой спички. Виден силуэт в мужской шляпе. Он закуривает сигарету.
Габи, услышав, проходит с электрическим фонарем через всю комнату и скрывается. Луиза неся поднос с чашками и горящей свечой, выходит из кухни и сталкивается с возвращающейся Огюстиной).
ОГЮСТИНА: (Вскрикивает) Это вы, Луиза?
ЛУИЗА: Да... Я...
ОГЮСТИНА: Что случилось?
ЛУИЗА: Говорят, короткое замыкание. Мадам пошла заменять пробки.
ОГЮСТИНА: Ох, я так испугалась. (Свет снова зажигается. Вздох облегчения у обеих женщин)
ОГЮСТИНА: Что вы делаете?
ЛУИЗА: Мадам велела подать всем кофе. (Из-за дивана поднимаются клубы дыма)
ОГЮСТИНА: (шепотом) Вы видите... Видите?
ЛУИЗА: (в страхе) Да. (Из-за дивана видна голова в мужской шляпе и рука в мужской перчатке).
ГОЛОС КАТРИН из-за дивана: КУ-ку! (Катрин в широком мужском пальто появляется, и не обращая внимания на ярость остальных, спокойно усаживается в кресло и курит сигарету)
ОГЮСТИНА: Самое время разыгрывать представление!
КАТРИН: Не волнуйся тетенька! Это я делала следственный эксперимент. (начинает допрос) Где все остальные?
ОГЮСТИНА: Хлопочут вокруг Шанель.
КАТРИН: Она пришла в себя?ОГЮСТИНА: Да. Но молчит... Страшная слабость. И ведь пуля даже не задела ее.
ЛУИЗА: Поглядела бы я на вас, если бы в вас стреляли!
КАТРИН: Преступник, видимо, не хотел убивать Шанель, дети мои... или он близорукий! Промахнуться по такой мишени! (0гюстина судорожно поправляете очки) Нет, он хотел напугать ШАНЕЛЬ: Это был ультиматум. Молчание или смерть? Шанель выбрала жизнь. И молчит.
ЛУИЗА: Ох, я еле держусь на ногах... А вы?
ОГЮСТИНА: Я тоже дрожу...
КАТРИН: А я размышляю. Я понимаю, опасного свидетеля бандиты устраняют.
У них это называется "засахарить". Надо читать, детки, газеты, книги... От этого проясняется голова.
ЛУИЗА: У вас есть подозрения?
КАТРИН: Не одно. Двадцать!
ЛУИЗА: Вы подозреваете кого-нибудь из тех? (показывает на дальние комнаты)
КАТРИН: Да. (значительно) И еще в придачу обеих вас. (Луиза и Огюстина отшатываются в страхе)
ЛУИЗА: Вы хотите меня испугать?
ОГЮСТИНА: Ну, конечно! Прелестное дитя в своем репертуаре.
КАТРИН: Тетя Огюстина, ты когда-нибудь стреляла?
ОГЮСТИНА: Конечно, нет.
КАТРИН: (с грустью) Я тоже нет. Даже папа - и тот не позволил мне стрелять на ярмарке в тире... Все та же песня: "Тебе нельзя! Тебе еще рано".
Когда же, наконец, мне стукнет 20 лет?!
ЛУИЗА: Я тоже когда-то мечтала: "Скорее бы мне было 20 лет". Теперь мне уже больше, мне все можно, но это не радует меня... (случайно опершись на книжные полки, нажимает кнопку тайника. Полка раскрывается - виден секретный ящик)
КАТРИН: О! Это бабушкин винный погреб! (Достает оттуда бутылку и стаканы) Винная библиотека! Пропустим стаканчик. (Все трое садятся за стол, пьют вино и кофе)
КАТРИН: А вы славная девушка, Луиза!
ЛУИЗА: Я иногда бываю резка с вами...
КАТРИН: А я и не сержусь. Я знаю - я чудовище. Меня надо убить!