Мало-помалу со схемой все прояснилось. Лагунцову будто наяву стала видна осуществимая в будущем идея целиком: и в габаритах, и в цвете, и в реальных расположениях блоков.
— А что, хорошо! Прямо как у настоящего конструктора! — с удовольствием похвалил капитан зардевшегося Шпунтова. Подержал схему на вытянутых руках, откровенно любуясь ею. — Нет, отлично! Молодцом!
Радовало Лагунцова, что и на этот раз он мог обойтись своими силами, без помощи штабных офицеров. Тешила душу мысль как после окончания монтажа собственного ПУ он вернет в штаб типовую разработку и выложит свой собственный замысел; представил, как вытянутся лица штабистов, и тщеславие — законное тщеславие — обдало душу сладостным холодком.
В это время по коридору, по гулким лестницам как-то уж очень весело, беспечно, громко простучали сапоги замполита, вернувшегося, как понял Лагунцов, с проверки службы нарядов. Им вторили другие шаги, уже значительно осторожней и тише — сержанта Задворнова, так же узнанные Лагунцовым.
Войдя к капитану, Завьялов потер руками глаза, помигал на яркий свет и уже затем вместо приветствия сказал Лагунцову:
— Днем жена вам звонила.
— Что ей надо? — не глядя на замполита, безадресно «послал» Лагунцов. Завьялов посмотрел на него удивленно: с чего вдруг капитан раздражен?
Щеки замполита вовсю горели румянцем, и Лагунцов внезапно ощутил собственное небогатое здоровье, умеренный рост, подумал с укором и неприязнью: «Хотя бы спросил, как там, в штабе!»
— А Шпунтов почему не отдыхает? Провинился? — спросил Завьялов, отстегивая пистолет и убирая его в сейф.
— На вот, погляди, — Анатолий протянул Завьялову схему, всем своим видом говоря: одни черт ты в ней ничего не смыслишь, да и неинтересно тебе то, чем мы заняты, хотя в душе сознавал — зря он так о замполите. — Шпунтов, свободны. Идите отдыхать, — отпустил солдата. — Утром поедете со мной к капитану Бойко. Они у себя уже начали делать монтаж ПУ, — пояснил замполиту.
Шпунтов подождал, не будет ли еще каких-нибудь приказаний от капитана. Лагунцов оглянулся на него, нахмурил брови:
— Вам все ясно?
— Ясно! — козырнул Шпунтов и вышел. Тут же, за дверью, послышался невнятный вопрос:
— Чего было, Шпунтик? — И разом все стихло.
— Чай пил? — спросил Лагунцов замполита и, не дожидаясь ответа, пригласил его с собой. От дверей столовой громко сказал:
— Чаю погорячей, Медынцев!
Сели. Завьялов тотчас уткнулся в схему. Медынцев принес масло, хлеб, два стакана в тяжелых подстаканниках. Лагунцов, наблюдая за этими приготовлениями, локтями почувствовал, как холодна скользкая пластмассовая крышка стола. Подумал: слабо топят, что ли? Попытался расшевелить замполита:
— Между прочим, о ПУ говорили и на совещании.
Замполит был занят или делал вид, что занят. Лагунцов все еще надеялся: вот сейчас Завьялов примется подробно его расспрашивать о совещании, и разговор, естественно, сам собой коснется рапорта. Не могут ведь не интересовать замполита собственные дела! Начать же разговор первым Лагунцов считал неудобным — все-таки он начальник заставы. К тому же замполит — вот ведь странное дело! — уже казался ему полусвоим, полугостем на заставе, и отношение Лагунцова к нему в этот момент было соответственным. Но Завьялов не касался нужной Лагунцову темы, да и вообще не реагировал на вопрос, будто не слышал.
— Ну, ты пока изучай, а я спущусь в котельную, — еще раз попытался капитан отвлечь замполита от пристального изучения схемы. Завьялов, не глядя на него, утвердительно кивнул.
Лагунцов вышел. В дежурной комнате, мимо которой он проходил, дверь была приоткрыта, наряд готовился к службе.
Солдаты в дежурной были заняты сборами и не замечали капитана, остановившегося в дверях. Негромко переговариваясь, братья Загородние прилаживали к ремням подсумки, по очереди регулировали на побеленной стенке дежурки пучки следовых фонарей.
Все делали слаженно, как на просмотре, но независимо друг от друга, — привычка, да и что-то свое изобретать не приходится. Рядом с солдатами, часто оглядываясь то на капитана, то — преданно — на своего вожатого Новоселова, сматывавшего поводок, топтался, стучал когтями по линолеуму Фрам. Дремов писал что-то в журнале за своим столиком.
Наконец наряд закончил сборы. Солдаты плотнее поддернули автоматы и встали в линейку на инструктаж. Только тогда дежурный заметил по-прежнему стоящего в дверях капитана. Доложил, что наряд в составе рядовых Загородних Петра и Павла и рядового Новоселова для инструктажа на охрану границы построен.