Сын Роя. Ленгтон… я еще раз глянула в газету. Да, именно так. Поругался с отчимом, вернул фамилию отца… Отказывается верить, что отец предатель? Так значит…
И вот эта вот жена проконсула, эта сиятельная леди, бывшая жена моего куратора?
Рой смотрел на меня, ждал. Томик документации с логотипом, как на рекламных буклетах, у него в руках… Хочет знать, как меня половчее переместить отсюда подальше?
Да кто ж ты, мать твою, такой?!
— Он увел у вас жену? — спросила я.
Нет, тут все сложнее… Ставки выше, это очевидно.
Рой криво ухмыльнулся, покачал головой.
— Я был легатом третьего легиона в Осмаэре, почти семнадцать лет назад. Временный наместник, до окончания войны. А Уил очень настойчиво метил на мое место, и получил в итоге. На счет жены — не знаю, планировал ли он это сразу, или загреб Найоми заодно, как дополнительный трофей. Мне уже давно было плевать… но Кит, похоже, раскопал что-то. Не знаю…
Он болезненно сморщился.
Вот же меня угораздило.
— И что же случилось эти семнадцать лет назад? — осторожно спросила я. — Или мне лучше не знать?
Он долго хмурился, потом вдруг глянул мне прямо в глаза.
— Я предатель, Вера. По моей вине погибло более пяти тысяч человек разом. Солдаты и просто местные жители. Осмаэр был взят, мы потеряли основную позицию в Кайхане. Там такое творилось…
Он судорожно сглотнул. Его голубые глаза совсем потемнели, словно угли… Я…
— Я не понимаю, Рой…
— И не надо, Вера, — он вдруг резко поднялся на ноги. — Это слишком давняя история. Вопрос только в вашей безопасности на эти шесть дней. Подумайте.
9. День
Я, как раз наоборот, старалась не думать.
Подписала отказ от замены куратора. Подписала заявку поставить мне Марко Лусьяни в дополнительную поддержку. Подписала согласие с тем, что со всем ознакомлена и претензий нет.
И хватит с меня.
Все проблемы моего куратора — это его проблемы, и лезть в эту адскую кашу пока нет никакого желания.
Потащила его по магазинам. Я здесь — чтобы развлекаться!
Что может отвлечь девушку лучше, чем хороший шопинг? Жаль только, что с собой все это не увезешь. Но еще на шесть суток все это будет в моем полном распоряжении.
Для начала, конечно, перемерила платья, которые у меня уже были в шкафу. Безумно понравилось небесно-голубое, с открытыми плечами, свободное, лишь перевязанное под грудью тонким ремешком, полупрозрачное… Она так мне шло, что даже ничего другого не хотелось.
Но можно выбрать украшения, карнавальную маску и что-нибудь интересное еще… Посмотрим.
После обеда прибежал Марко. Улыбающийся, правда чуть напряженно, взъерошенный.
Я как раз мерила платье. Он, ничуть не смущаясь, влез в примерочную комнату за ширму, с ходу восхитился: «Ух, как хороша!» Подхватил в объятья. Девушка-помощница из магазина поспешила тихо ретироваться, завидев его.
— Ну, что? Твой дракон не справляется? — поинтересовался Марко между поцелуями.
— Он… все сложно… — я растерялась, не знала, как сказать.
— Я знаю, — Марко слегка посерьезнел, чуть отстранился, глядя на меня. — Он мне тут, за дверью, уже сказал пару слов. Собирается влезть в какую-то крайне дерьмовую историю, а ответственность за твою защиту свалить на меня. Я буду только рад, Пина. Главное, чтобы с тобой все было хорошо. Я готов хоть в огонь, хоть в воду. Зато теперь совершено законно могу быть рядом с тобой целыми днями.
И снова полез обниматься.
— Мне немного страшно, — сказала я.
— Я буду рядом, — сказал он, похлопал пристегнутый к ремню меч. — И буду начеку.
Только сейчас заметила, что он с оружием, впервые за все это время. На самом деле, в городе запрещено, только для городской стражи и вот, для специально охраны Гильдии.
Марко не сомневался.
А вот я…
— Ты не понимаешь, — сказала я. — В случае настоящей, серьезной опасности, меня просто выбросит домой. А вокруг тела Пенелопы вспыхнет защитный контур. Я не могу реально пострадать. А вот что будет с тобой?
Он нахмурился.
— Я все понимаю, Пина, — сказал он. — Я же не мальчик. В моей жизни не так много радостей, и ты, наверно, самая большая из них. Самая ярка и дорогая. Через три недели мы уйдем в Джийнар. Умереть не страшно, смерть всегда где-то рядом. Страшно — не успеть в жизни самого главного. Если ты убежишь к себе раньше времени, то как же я без тебя?
Спокойно и серьезно.
Немного пафосные слова, но за ними — совсем никакого пафоса. Их суть — только честная правда. Такова жизнь… Они просто так живут. Все они.