Ее плечи опускаются, и она поворачивается ко мне лицом. Мы всего лишь на расстоянии вытянутой руки, но это расстояние ощущается как километры.
— Неужели ты ничего не понимаешь? Я так отчаянно пыталась удержать объедки любви, которыми Йен меня кормил, что даже после того, как он попытался заставить меня заняться сексом со своими друзьями и деловыми партнерами, именно Йен закончил наши отношения. Бросил меня здесь, на этом острове, без гроша за душой, и, если бы не твой брат, Лиам, я могла бы стать легкой добычей для кого-то гораздо худшего, чем Йен.
Холли поворачивается, хватает семейную фотографию, на которой я обнимаю Лору, и тычет ею в меня.
— Разве ты не видишь, Джош? Я никогда не смогу сравниться с женщиной, которую ты любил. Меня бросила мать, а мой первый мужчина использовал меня, чтобы показать свою ненормальную привязанность. Я никчемна. Испорченный товар. В то время как ты… — печально улыбается она мне, — … не только пережил самую страшную боль, которую только можно было себе представить, но и ни разу не позволил ей помешать себе стать замечательным отцом. Ты слишком хорош для такой, как я, Джош.
И она абсолютно ошибается.
— Женщина, которую я вижу перед собой, не никчемна, — начинаю я, не двигаясь. Не хочу отвлекать девушку от моих слов прикосновением, несмотря на желание дотронуться до нее. — Она талантлива, жизнерадостна, забавна, умна и настолько красива, что у меня захватывает дух.
Не в силах больше сдерживаться, я стою перед ней, пытаясь открыть свое сердце.
— Ты думаешь, я — совершенство. Но это не так. Когда родился Артур, я не мог смотреть на него, не хотел прикасаться к нему или обнимать, заставлял себя кормить его, чтобы он наконец-то перестал плакать.
Мое откровение болезненно. Это признание в грехе, которого никогда, никогда себе не прощу.
— Прошли месяцы, прежде чем я смог смотреть на него без ненависти. Знаю, что это ужасное чувство по отношению к малышу, но он находился рядом, а Лора — нет. К сожалению, у меня были мысли о том, что, если бы мы никогда не зачали его, она бы не рискнула своей жизнью. У Айви осталась бы мать, а у меня — жена.
Холли снова начинает плакать. Ее слезы стекают по щекам и капают с подбородка. Мне не хочется расстраивать ее еще больше и причинять ей боль, но она должна знать, что никто не совершенен.
— Пожалуйста, не ставь меня на пьедестал, Холли. Ублюдок, которым я был, когда только приехал сюда — это лишь малая толика того, кем я стал. Ненавижу себя за то, как обращался со своей семьей, своим ребенком… — протягиваю руку и обнимаю Холли за шею, нежно притягивая ее к себе, — … с тобой. И если ты что-нибудь поняла из того, что я сказал, то знай — идеал часто переоценивают. Ты удивительная женщина с огромным сердцем и открытой душой, несмотря на боль, которую пережила. И мне не известен никто столь же сильный, как ты.
Дрожащими руками Холли тянется ко мне, утыкается в мое плечо и остатки ее слез впитываются в ткань моей рубашки.
— Если я попрошу тебя отвести меня в свою постель, ты согласишься?
Понятно, почему она спрашивает. Холли считает, что она испорчена и что в этот момент я не буду желать ее. Но девушка ошибается. Я хочу ее так же сильно, как и раньше. Нет, не так. После того, как мы провели целый день вместе, после того, как девушка прижимала к груди моих детей, я желаю ее гораздо сильнее.
— Я уложу тебя в постель, — шепчу я в изгиб между ее шеей и плечом. — Но не воспользуюсь тобой. В следующий раз, когда окажусь внутри тебя, это не будет борьба со своими призраками или демонами.
Я целую Холли за ухом, и она дрожит.
— В следующий раз, когда буду внутри тебя, будем только ты и я.
Глава 25
Холли
Джош ведет меня в свою спальню, открывает дверь в ванную и включает воду, чтобы наполнить огромную ванну. И, когда я говорю «огромную», это означает, что в ней можно устроить вечеринку у бассейна.
— Мне нужно запереть дверь, убрать кухонные принадлежности и проверить детей. Почему бы тебе не полежать в ванной и не смыть с себя весь этот день?
Он проверяет температуру воды локтем, как типичный родитель, регулирует напор и возвращается к дверному проему, где я стою неподвижно.
— Это не соблазнение, Холли. Просто даю тебе время расслабиться и собраться с силами. Как только закончишь, найдешь меня в постели.
Джош нежно целует меня в губы, делает глубокий вдох и бросает на меня взгляд, полный тоски, прежде чем выйти из ванной и закрыть за собой дверь.
Мне хочется крикнуть ему, чтобы не уходил. Хочется сказать, что призраки уйдут, только если он сам прогонит их.