— Ты что-то упоминал о ее дружбе со «Стечкиным» и «Макаровым»? Умно, по-твоему, для учительницы домоводства?
— Так она с ними не от романтики подружилась, а от жизни в приграничном гарнизоне. В тир ко мне по старой памяти захаживает, навыков не теряет. Кто, Борис, войны не из книжек и не с экрана хлебнул, тот бронепоезд с запасного пути не уведет.
— Что есть, то есть, из песни слов не выкинешь — эту фразу Рублев произнес уже в сторону, прикрывая рот рукой, — он как раз дозвонился до своего высокопоставленного товарища и попросил о встрече. Зная, что по пустякам Борис Иванович беспокоить не станет, тот обещал быть у его подъезда в четырнадцать тридцать.
— Вряд ли у него будет больше пятнадцати минут, надо решить, что в рассказе Алены Игоревны было существенным, на что можно и нужно сделать акцент при поиске, — Комбат подошел к Сережиному письменному столу, который правильнее было бы назвать компьютерным, вынул из выдвижного ящика чистый лист бумаги и две ручки. Андрей с пониманием взял одну из них, а чистую страничку разорвал пополам.
— Каждый пускай прикинет свою версию, а потом обсудим и объединим. По-научному это брейн-ринг называется, когда с разных сторон к одной проблеме подкатываются.
— Да знаю я, — невесело улыбнулся Рублев, расправляя белый листок прямо на колене, — грамотный, и телевизор иногда включаю.
Несколько минут оба сосредоточенно складывали, вычитали, прилаживали друг к другу детали странной истории. Первым заговорил Комбат:
— Если предположить, что она говорила правду, то получается, что ее мальчик — завершающий этап эксперимента. Та несчастная собачка — далеко не единственный «тренировочный полигон», а ребенок с хорошими пластическими данными — не первая проба. Петя, как это называется… — Рублев сморщился, пытаясь вспомнить «выскочившее» за пределы памяти выражение.
— Выставочный экземпляр, — подсказал Андрюха.
— Вот-вот, только я хотел сказать «экспонат».
— Значит, надо узнать не только место работы Кирилла Зернова, но и следы других подопытных. Находил ли кто резаных собак и кошек, видел ли изуродованных деток. Людей он дома точно не оперировал, но и в подвале долгостроя такого не сделаешь. Пациенту, между прочим, анестезиолог нужен. Он обычно в паре с хирургом работает. Аппаратура должна быть специальная и для контроля состояния, и на случай реанимации.
— С медсестрами, парень, тебе точно фартило, не соврал, — пошутил Комбат, намекая на рассуждения Подберезского о стратегических и тактических деталях медицинского преступления.
В это время послышался звук поворачивающегося в замке ключа, вслед за ним голоса Сережи и Тани.
— Рановато, вы, ребятки, — строго заметил папаша. Прогуляли или «записки от родителей» друг для дружки написали?
— Зря вы, дядя Боря, — вступилась за обоих Танечка, — у нас информатику отменили — Аленка заболела неожиданно, замену найти не успели. А у Сережи спецподготовка, так ему уйти разрешили, потому что он лучше всех стреляет и все нормативы давно сдал.
— Я же тебе говорил, отец, вспоминай… — сын оправдывался спокойно, не пряча глаз.
— Ладно, молодежь, для вас дело есть неотложное, выручайте. Вот ключ, надо забрать в камере хранения одну сладкую коробочку. Я ее там забыл часа полтора назад.
— Случилось что-то, папа? — лицо Сергея из добродушного стало озабоченным. Он слишком хорошо знал своего родителя, чтобы допустить, что тот забыл одну покупку, отвлекшись на другую.
— Ничего особенного, — твердо заявил Рублев. Такой тон, Сережа это точно знал, означает, что комментариев пока не предвидится.
Танюша аккуратно разместила на тумбочке пакет со знакомым Комбату зайцем, бережно вынула из него маленький букет бледно-фиолетовых цикламенов.
— Вы мои цветы в водичку пока поставьте, низкая вазочка найдется? Если нет — обычный стаканчик подойдет.
Комбат принял из детских рук странные нежные цветы на коротких ножках. Как непохож был этот букетик на тот, который он выбрал бы для Алены. Этот — робкий, наивный, абсолютно мальчишеский. Он бы дарил яркий, откровенный, подчеркивающий его мужественность и ее женственность. Это были бы розы, только розы.
Дети вернулись быстро, не прошло и получаса. Увидев, что старшие молча дымят под кухонной вытяжкой, Таня уверенно отправилась на кухню. Специальной вазы для пирожных в доме не было, и девочка ловко разместила их в обычной глубокой тарелке. Выставила на стол четыре комплекта чашек с блюдцами, под каждый положила цветастую салфетку, сбоку — чайную ложечку. На середину — сахарницу и заварник.