На поиски были отправлены сотни и тысячи гонцов, которые обыскивали все захудалые деревеньки, цыганские таборы и стоянки бродяг, тщательно разыскивая драгоценное дитя. Было найдено множество детей, которые родились в Ночь Бури, но все они были рождены людьми. Бога же нигде не было.
Барон Горвей выделил на поиски как можно больше своих людей, чтобы отвести от себя подозрение. Он даже лично объехал свои владения, дабы показать, как сильно он встревожен и изумлён подобным происшествием! И везде ему приходилось сдерживать злую, победоносную улыбку, находился ли он в зале короля, стоял ли в толпе переговаривающихся, обеспокоенных баронов или монахов, причитающих и испуганных. Нет, нужно было держать себя в руках во что бы то ни стало! Стоило лишь раз широко улыбнуться, внимательные, злые глаза сразу это заметят!
И Горвей сдерживался, позволяя себе неистово радоваться, только когда оставался наедине с собой. С каждым днём его мечты и чаяния только крепли, наливались, словно зрели под ласковыми лучами нового взошедшего для него одного солнца. Никто не догадывался, что Новый Бог, тщательно скрытый от посторонних глаз, находится в замке Горвея.
Маленькая Лианна была здоровой и крепкой девочкой. Для неё взяли кормилицу, настрого запретив ей распелёнывать малышку, чья опасная для чужих глаз метка теперь была спрятана чистой, мягкой пелёнкой. Горвей вообще не подпускал бы к Лианне никого кроме старика Арахта, если бы её не нужно было кормить. Маг сам заботился о новорождённой, испытывая радость из-за оказанной ему чести, ведь в его руках была жизнь Нового Бога! Барон догадывался в глубине души, что колдун, наверняка чувствовал в девочке скрытую силу, которой, возможно, даже питался, но ничего не говорил. Ребёнок был здоров, не хворал и не чах, значит нечего и беспокоиться, даже если Арахт использует её Божественную искру.
Сам Горвей мало принимал участие в её жизни. Барон объезжал свои земли, притворяясь, что тщательно разыскивает Бога, находился при дворе короля. Но однажды, когда он вернулся в свой замок, после почти месячного отсутствия, его встретил нахмуренный Арахт.
– Хозяин, – начал маг, стоя в стороне, пока Горвей обедал в одиночестве, – слуги беспокоятся.
– О чём ты?
– Они слышат детский плач и лепет, суют нос куда не следует. В городе скоро пойдут толки о том, что в замке ты скрываешь ребёнка.
– А ты не можешь сделать так, чтобы она была тише? – раздражённо спросил барон, пригубив кубок с вином.
– Это ребёнок, господин.
– Я знаю, что ребёнок! Если не пускать слуг в восточное крыло, если она будет там жить, изолированно от всех, это сойдёт?
– Разве ты хочешь вырастить зверя, а не человека?
– Что ты несёшь, Арахт? – Горвей был явно не в настроении. Его последний визит к королю кончился не очень удачно: один из баронов перед всеми выставил Горвея лукавым гордецом, делающим всё из своей выгоды. На эту открытую насмешку он не мог ответить ничем, кроме злобного взгляда. Ещё не хватало теперь голову ломать из-за ребёнка…
– Ты забыл, что это не простой ребёнок, хозяин? Если ты запрёшь её, какой Бог будет у этого мира? Никчёмный, слабый, калека. Ей нужна воля, воздух. Нужно место, где она сможет жить и учиться, где познает свой мир, но где будет в безопасности. И ещё ей нужен ты, Горвей.
– Что?! – изумился барон.
– Ей нужен отец. Если ты хочешь, чтобы новый Бог был предан тебе, чтобы был на твоей стороне – ты должен заслужить это. Она не станет тебя уважать и любить просто так. Стань её учителем, стань примером, будь отцом.
Горвей хмуро молчал. В его планы это не входило… Возиться с ребёнком, учить его. Нет, барон никогда не хотел иметь детей. Когда-то у него был младший брат, единственный человек, которого он любил по-настоящему. Но с тех пор утекло много воды, и больше никто не вызывал в замершем сердце барона подобных чувств. Никто. И эта девочка тоже пока не вызывала у него никаких эмоций.
– Это точно нужно? – спросил барон с досадой, рассматривая серебряный нож, зажатый в его ладони.
– Это твоё решение, хозяин.
Горвей вздохнул.
Через неделю они собрались в путь. Уложив вещи на повозки, Горвей, старый Арахт, кормилица с малышкой Лией на руках, некоторые слуги, которых лично выбрал маг, и стража, отправились в путь, лежавший почти через все земли барона. Их провожали удивлённые, но скорее облегчённые взгляды людей. Суровый барон уезжал!