Почти все рассказы сборника написаны в реалистическом ключе, но они далеки от того, чтобы быть «всего лишь эпизодами». Каждый отдельный случай, подвергшийся художественному переосмыслению, предстает как весьма емкое обобщение, вырастающее порой до символа. «Кровные узы родства» — это выражение стало уже ходячим, и смысл его как бы стерся. Но Аурел Михале, рассказывая «всего лишь эпизод», не только вдыхает живой и новый смысл в понятие кровного родства, но и показывает коллективизацию сельского хозяйства как кровное дело всех трудящихся крестьян. Ужасы минувшей войны и совместная борьба за установление народного строя кровью скрепили дружбу между односельчанами Барбу Мэкицэ, Доду, Тэнэсаке. Но, как говорится: дружба дружбой, а табачок врозь. Получив после реформы землю, каждый ведет свое хозяйство по-своему. У Барбу Мэкицэ есть и достаток, и земля, и силы, есть даже возможность нанимать помощника, когда это необходимо для хозяйства. Ему организация сельского кооператива как бы вовсе ни к чему. Самому ему всего хватает, а об общем благе он не думает. Но когда Барбу приходится спасать раненого Тэнэсаке, одного из организаторов коллективного хозяйства в деревне, он ощущает, что не может быть в стороне от такого дела, за которое люди проливают кровь. Не родственные отношения, не фронтовая дружба, а классовое самосознание становится кровными узами родства.
Румынские писатели подходят к проблеме нового человека и с негативной, теневой стороны. Они объявляют непримиримую борьбу всему, что несовместимо с социалистической моралью. Так появляется сатирическая линия в их новеллах. С неприкрытой издевкой рассказывает Раду Косашу о продвижении по службе солдата Бомби Василе. Бомбя действительно прекрасный конник, он завоевывает призы и первые места на различных соревнованиях. За это к нему благоволит начальство. Без всякого труда Бомбя получает даже офицерское звание, хотя в конечном счете все достоинства Бомби ограничиваются «хорошо сложенным задом кавалериста». Карьера Бомби Василе тоже всего лишь эпизод, но за ним ощущается нечто большее, чем простой анекдотический случай, нечто многозначительное, с чем нужно бороться упорно и последовательно. Об этом же говорят рассказы Ференца Паппа и Еуджена Барбу. Хотя рассказы трех авторов написаны по-разному, у них совершенно несхожие сюжеты и герои, но одна суть: они разоблачают мораль эгоизма, того себялюбия, которое перерастает в торжествующую бесчеловечность. С публицистической страстностью, почти как памфлет написан рассказ Барбу «Такая у них работа». Льстивые приспособленцы, бесталанные карьеристы, демагоги и доносчики, «бесформенная масса потных затылков и лбов, хорошо отутюженных костюмов, накрахмаленных рубашек, багровых лиц, потерявших способность краснеть от стыда», «бесконечная стена равнодушия» — это то общественное зло, которое душит все живое, мешает жить и людям в отдельности, и обществу в целом. Еуджен Барбу нарочито заостряет проблему, всячески подчеркивая античеловеческую и антиобщественную сущность себялюбия, прикрывающегося громкими словами о преданности народу, ибо оно действительно несовместимо с законами социалистического общежития, с моралью и гуманизмом нового общества. Горану, Горе, Стате (персонажи рассказа Е. Барбу), бесхребетным перед начальством и твердокаменным с теми, кто хоть в малой зависимости находится от них, противостоят герои рассказов Ремуса Луки, Лучии Деметриус, Николае Цика. И не приходится сомневаться, что они-то и возьмут верх, хотя и Горан, и Горе, и Стате могут еще довести честного человека до самоубийства.
Ребята-гимназисты из рассказа К. Штефанаке в черные годы фашистского разгула мечтают, «чтобы к власти пришел человек». Он пришел к власти в странах социализма. Он очищает жизнь от всяческой скверны. И в этом ему деятельно помогает литература.
Ю. Кожевников
ЛУЧИЯ ДЕМЕТРИУС
Я рада, что вновь предстаю, с одной из своих новелл, перед советским читателем, таким требовательным и таким благосклонным. Мне уже выпадала честь издаваться на русском языке, и я знаю, что мои страницы, проникнутые преданностью делу моего народа и написанные с тем умением, на которое я способна (это умение никто из нас не считает совершенным и вплоть до своего последнего часа стремится его оттачивать), эти страницы пробудили у советского читателя те чувства, которые я как писатель хотела вызвать.