Волны бросали ее, как мяч, как перышко. Но железная рука Клауса искусно и крепко держала рулевое весло, направляя нос лодки по гребню волн, так что они прорезывались и не могли перевернуть лодку.
Нужно было иметь действительно, атлетическую силу, чтобы гнать лодку по бушующим волнам. Видно было, что в лодке сидит не новичок, а опытный искусный моряк.
Стоявшие на берегу следили с захватывающим вниманием за безумно смелым поведением юноши. Много раз казалось, что лодка уже затоплена, но она все более и более приближалась к месту несчастия.
Наконец цель достигнута. Но работы впереди еще довольно много.
Рыбак совершенно обессилел и беспомощно висел на мачте опершись на сына.
— Перережь веревку! — крикнул Клаус к мальчику, заглушая своим криком рев бури.
Мальчик механически послушался.
— Теперь смотри! Я тебе брошу веревку, прикрепи ее к мачте.
Через мгновение веревка свистнула в воздухе, Генрих схватил ее и привязал к обрубкам мачты. Эта веревка должна была удержать лодку около корабля и не дат волнам отбросить ее прочь. Когда веревка уже была привязана, юнкер одним прыжком вскочил на палубу. Вода залила уже весь корабль; каждое мгновение можно было ожидать, что он пойдет ко дну.
— Ты умеешь плавать, Генрих?
— Как утка, юнкер Клаус! Но море так волнуется!
— Держись около меня, я буду следить за тобой! При этих словах юнкер взял старика, как мешок, на плечи и спрыгнул вниз, после того, как он перерезал веревку, соединяющую лодку с кораблем. Генрих бросился за ним.
Водоворот, кружившийся около корабля, был прямо ужасен. Генрих невольно крикнул, очутившись в клокотающей пучине. Но Клаус своевременно схватил его за руку своей правой рукой.
Левой рукой он держал рыбака, правой мальчика, так что у него остались свободными только ноги. С последними он делал такие сильные движения в воде, что скоро добрался до лодки.
Посадку рыбака и его сына в скачущую по волнам лодку, было связано с громадными затруднениями. Но стальные мускулы Клауса фон Винсфельда, закаленные в бурях и непогоде, на борту громадного корабля его дяди, сравнительно, быстро справились с этой трудной задачей.
Теперь они повернули назад. Доставить лодку к берегу, у которого море ужасно бурлило и кипело, было довольно трудно, но теперь уже помогал грести сын рыбака.
В порыве благодарности Генрих хотел броситься к ногам юнкера, еще раньше чем они пристали к берегу, но Клаус удержал его.
— Нелепость! Я только исполнил мой долг. Теперь к делу. Держи весло покрепче следи за мной!
Генрих все исполнял, что юнкер приказывал и лодка скоро очутилась у берега.
С громкими ура приветствовали их все собравшиеся. То что все считали невозможным, осуществилось у них на глазах. Несомненно, погибшие спасены и возвращены своей семье.
Все радостно окружили храброго спасителя. А он уклонялся от благодарностей и поклонения толпы и сурово отталкивал окруживших его.
— Перестаньте, люди! Отнесите лучше измученных рыбаков к ним домой. Я тоже пойду туда.
Два человека подняли старого Нисена и понесли его в его убогую хижину, а счастливая Мария, еле державшаяся на ногах от радостного волнения, оперлась на сына и последовала за ними.
На улице все еще ревела буря, но в тесной избушке рыбака воцарилась радость и мир.
— Как это вы осмелились при такой буре, пуститься в море? — спросил Клаус у старого рыбака, приведенного в чувство.
Юнкер послал за сахаром и ромом, хозяйка Мария вскипятила воду и этот напиток моряков скоро освежил рыбака. Сам Клаус тоже устал и почувствовал жажду. Он осушал стакан за стаканом и ставил их на стол вверх — привычка из за которой его позвали Штертебекером[1].
Лицо Нисена все еще не прояснялось. Мрачные складки собрались на его лбу и из груди вырвался тяжелый вздох.
— Это печальная история, — начал он. — Мы должны богатому гамбургскому сенатору фон Шенку громадную сумму денег, в виде налога, за эту убогую хижину. Я ее уже почти собрал, не хватало мне еще несколько дукатов, а завтра как раз день платы; если я не уплачу завтра, то меня с семьей выгонят из дому. Поэтому я выехал на рыбную ловлю, несмотря на непогоду. Это не удалось. Корабль потонул и с ним все мое добро; скопленные с таким трудом деньги, находились на корабле; я собирался отвести их в Гамбург. Теперь я нищий — и завтра моя семья останется без крова!
Юнкер ударил кулаком по столу.
— Нет! Бог этого не допустит! Сколько вам нужно всего-то уплатить?
— Сударь, времена теперь плохие, улов последних месяцев был скудный. Так собрались двадцать дукатов.
1
Штёртебекер — от нижненемецкого