Монро медленно умирал. Скинув с себя мокрое, он отогрелся у костра, вместе со своим новым другом – Николаем. Русский был молчалив, но не жадный на улыбки. Его глаза, полны усталости и меланхолии, грели и тешили Монро.
К ним подошёл молодой грубый офицер, с лицом Вергилия, который прошёл Ад.
- Монро, - тихо сказал он, - вы приговариваетесь к военно-полевому суду, как и ваш русский друг. Завтра на рассвете. Доброй ночи, и хорошего вечера, - он поклонился, и пошёл прочь.
До сих пор люди радовались и восхваляли Наполеона. Не ликовал только Монро. Для него это не было победой. Если только победа над здравым смыслом. Да, теперь он понял. Это и есть истинное лицо войны.
Глава 7
Двое перед разлукой,
Прощаясь, подают
Один другому руку,
Вздыхают и слезы льют.
А мы с тобой не рыдали,
Когда нам расстаться пришлось.
Тяжелые слезы печали
Мы пролили позже - и врозь.
Генрих Гейне
Монро не спал всю ночь. Он лежал в тёплой палатке, рядом со своими сослуживцами и русским. Дурные мысли терзали его голову. Он никогда не боялся смерти, но умереть так! Так глупо! Ни за что! А, хотя, есть одно: он проявил милосердие. На войне это смерть.
- Жаль мне тебя, парнишка, - сказал старый, поседевший мужчина с густыми бакенами, - такой молодой, а завтра уже умрёшь.
Монро вспомнил, сколько молодых, даже младше самого де Сорана, легли на полях сражений, даже сейчас, в холодный декабрь, на поле Аустерлица.
-Дезертируй, пока не поздно, пока есть время, - докончил мужчина.
Только сейчас Монро увидел его истинное лицо: холерик, из тех, которые к тому же вечные ипохондрики, с усталыми серыми глазами, и щетиной, которая выросла за несколько дней. Он был точно такой же, как и все вояки здесь, на краю ада.
- А, не поможет ему! – ответил парень с мефистофельским лицом. – Не умрёт завтра – умрёт потом.
- Все умрём, - спокойно ответил ему старик.
- Все, кроме русского. Видишь, как судьба его любит! – был ответ парня.
- Вот завтра и посмотрим, любит ли госпожа Судьба этого милого русского крестьянина. Как думаешь, сколько ему?
- Да чёрт его знает. Будь ему пятнадцать – я бы не удивился, будь ему пятьдесят пять – тоже не удивился бы. Лицом они быстро стареют на своих полях.
- А что-то заставило его идти на фронт.
- Деньги, - иронично ответил малый.
- Честь, может быть. Возможно, русские ещё не забыли, что это за софизм такой.
- Со… что? – переспросил мефистофельский паренёк. Ответа не последовало. После неловкой паузы малый добавил: - А жалко Монро. Хороший был парень.
- А ты не хорони его раньше срока. Он-то ещё жив и слышит тебя. Да, Монро? – спросил мужчина с бакенбардами.
Де Соран молчал, погруженный в свои мысли. Ожидание казни – всегда сама по себе страшнее самой казни. Долго он лежал так, слушая свой рассудок, и вступая с ним в спор. Дезертировать нельзя, - думал он. Умирать тоже. Вот ведь. А Элиза!.. Как она будет страдать! Она же не переживёт, этого Монро боялся больше всего. Я ведь обещал вернуться, - думал он, - а ей скажут, что я изменник родины. Потому что я спас человека. Хотя бы смерть будет за благородный поступок.
Монро и не заметил, как почти в один момент все уснули, и как чуть позже стало светать. Скоро уже, - думал он.
Со стороны лагеря он услышал треск мелкого снега под офицерскими начищенными сапогами. Шаги приближались всё ближе и ближе к палатке. Распахнулся вход, и повеяло холодом Аустерлицкого декабря. Или, быть может, это прошла мимо смерть. Тогда почему мимо?
- Монро де Соран, - обратился к нему офицер, - пора. Прихватите с собой русского.
Затем офицер направился к другой палатке. Монро оделся, взял с собой письмо Элизы, поцеловал его как в последний раз, и бросил в тёплый карман. Он вышел из палатки прямо к Люциферу. Тот, судя по всему, уже давно ждал аудиенции.
Их отвели за лагерь. Обыкновенный пустырь, где только полевые мышки летом едят колоски. А вот теперь они здесь. Вчера ещё они были французскими солдатами, а теперь изменниками.
Мушкеты зарядили.
- Скажите свои последние речи, и мы покончим с этим, ради бога, - сказал молодой офицер. Всего стояло около десяти вооружённых человек, среди которых и Наполеон. Против них четверо солдат: Монро, русский, и ещё двое военных преступников. Первый свою речь начал молодой парень, который весь дрожал не то от холода, не то от страха. Он упал на колени.
- Прошу вас, милостивый государь, прошу вас, не делайте ошибку перед взором всемогущего бога! Не убивайте невинную, беззащитную, совсем юную душу. Дайте мне один шанс, и я исправлюсь. Прошу вас! Будьте человечны.