Стюарт остановился и поднял трость.
У нее был слегка удивленный вид, словно она тоже забыла, что они вышли на поиски кеба. Она спросила:
– А вы?
– Простите?
– Вы тоже растеряли юношескую смелость и пылкость? Или в душе вы все еще испорчены?
Сердце Стюарта глухо забилось. Он был отнюдь не глуп и понимал, когда женщины с ним заигрывают. Незнакомка определенно играла с огнем.
– Хотите проверить? – сказал Стюарт. Он не флиртовал. Вопрос казался ему слишком серьезным.
Ее вдруг охватила паника. Подъехал кеб, лошадь фыркнула. Девушка вздохнула с видимым облегчением.
– Увы, наше время истекло, – сказала она слишком оживленным тоном. – Спасибо за все. Всего наилучшего вашей политической карьере. И спокойной ночи.
Некоторое время Стюарт молча смотрел на нее, потом склонил голову:
– Скоро полночь. Бог в помощь Золушка.
Экипаж унесся прочь, девушка помахала из окна рукой, и только тогда Стюарт понял, что хотел бы сейчас оказаться в кебе. Вместе с ней.
Многие утверждали, что у Стюарта в жилах течет не кровь, а холодная вода. И подобное суждение о нем было поистине справедливым в вопросах сердечных и плотских связей.
Казалось, что он появился на свет с темпераментом монаха. Судьба наций волновала его куда больше, чем стройная ножка или округлое плечико. Любовные связи казались ему сродни стрельбе по куропаткам: Стюарт заводил интрижку, когда подворачивался случай, но не искал ее целенаправленно.
В таком случае что изменилось сегодня вечером? Что сделала с его холодным сердцем незнакомка?
Он страстно хотел эту женщину. Хотел смотреть на нее, вдыхать ее запах, почувствовать, как от ее близости по коже ползут мурашки. Хотел поглотить ее, помочь ей – да и себе – выяснить, насколько испорченным он мог быть, дай себе волю.
Объяви сейчас Англия войну, Стюарт бы досадливо отмахнулся.
– Куда, сэр? – крикнули из темноты.
Возле обочины стоял другой кеб. Кучер смотрел на него выжидательно. Стюарт понял, что после ее отъезда не двинулся с места, неподвижно стоит на тротуаре, как будто дожидаясь кеба.
Может, так и есть? Она говорила совсем тихо, но игривый ветерок донес до Стюарта ее слова. Саммер-Хаус-инн, Лонг-роуд. Это в Клэпхеме, в трех милях отсюда.
Стюарт хотел бы встряхнуться, выбросить из головы наваждение и отправиться домой, чтобы готовиться к балу у Арлингтонов. Его жизнь – это «Иннер темпл», Вестминстерский дворец и разгар сезона. В его расписании нет места для таинственных незнакомок и ненужных осложнений.
Кроме того, какой приличный хозяин гостиницы пустит его к ней в этот час? И какой самоуверенностью надо обладать, чтобы предположить, что она впустит его к себе в комнату хоть натри секунды, даже если он сумеет обманом, мошенничеством или тайком туда пробраться?
– Саммер-Хаус-инн, Лонг-роуд, – решительно приказал он кебмену.
Глава 6
Ноябрь 1892 года
«Дорогая мадам!
Я бы хотел ознакомиться с Меню на сегодня.
Ваш слуга,
Стюарт Сомерсет».
«Дорогой сэр!
На ленч сандвич с ростбифом.
На обед четыре сандвича с ростбифом.
Ваша покорная служанка,
Верити Дюран».
«Дорогая мадам!
Сандвич с ростбифом на ленч – замечательно.
На обед, учитывая присутствие будущей миссис Сомерсет, мне требуется что-то более официальное. Предлагаю обед из двенадцати блюд.
Ваш слуга,
Стюарт Сомерсет».
«Дорогой сэр!
Разумеется, я постараюсь удивить будущую миссис Сомерсет.
Мои поздравления к грядущей свадьбе. Ваша покорная служанка,
Верити Дюран».
Следуя решению отложить объявление о помолвке, Стюарт ничего не сказал Марсдену, отправляя секретаря сопровождать Лиззи с ее отцом в поездке из Лондона в Фэрли-Парк. Ни миссис Бойс, ни мистер Прайор также ничего не узнали.
Добиться от мадам Дюран требуемого, а именно изысканного обеда, Стюарт вполне мог и без упоминания будущей миссис Сомерсет. Однако слово было произнесено. Так житель Трансильвании, застигнутый ночью в пути, размахивает связкой чеснока, надеясь отпугнуть вампиров.
Возможно, в конце концов, это было напоминанием себе самому «Вспомни, что ты помолвлен!» Необъяснимые приступы вожделения и любопытства, причиной которых явилась кухарка, казались Стюарту совершенно недостойными. Эта пресловутая алчная кухарка!
Странно, что ему вообще потребовались напоминания.
Лиззи вязала. На этой неделе ей придется пропустить собрание благотворительного кружка дам-рукодельниц, но она все-таки надеялась закончить теплый Шарф, начатый неделей раньше, прежде чем отправиться на похороны Бертрама Сомерсета. Надеждам не суждено было сбыться: звякнул дверной звонок, сообщая о приходе секретаря мистера Сомерсета. С недовольной миной Лиззи свернула шарф, сложила спицы и убрала их в корзинку для рукоделия.