Когда парень, наконец, добрался до знакомых с детства скрытных боров-схронов, с запасенной на зиму снедью, а до дома оставалось всего каких-то пару километров, он увидел полыхнувшее вдали зарево. Не прошло и секунды, как оттуда же раздался треск ветвящейся молнии и чудовищный грохот, будто скальный элементаль с размаху врезался в утес. Облака окрасились огненно-рыжим, а следом послышался шум, напоминавший лавину камней, низвергавшуюся с небес и врезавшихся в стылую осенью землю.
Звуки яростного сражения раздавались со стороны его дома. Викар тут же сорвался на бег, ему вдруг стало наплевать на предосторожности, которым он учился всю жизнь. Где-то там, всего в паре тысяч шагов от него кто-то напал на его семью. Там были его братья и мать и ему было плевать, даже если сам бог смерти спустился за ними. Он был готов зубами вцепиться в глотку, разрывать плоть и крушить кости, спасая родных. Ему стало жарко от сжигавшего его изнутри гнева и быстрого бега, но в то же время бил озноб, а на спине выступил холодный пот, от страха за жизни близких.
Викар бежал вверх, перепрыгивая толстые корни и перескакивая с камня на камень, словно молодой, полный сил дьяволо-волк. Юноша потянулся к месту, где когда-то висела самодельная булава и только сейчас вспомнил, что потерял её спасаясь от химеры. Тогда, он выхватил из-за пояса короткий, костяной кинжал и крепко сжав тот в своей руке, приготовился вонзить его клык в шею первому попавшемуся на пути чужаку.
Влекомый мыслями о семье и страхом её потерять, Вик не сразу понял, что уже пару минут несется сквозь лес почти в полной тишине. Живот скрутило от нарастающей паники: «Битва окончилась, но кто победил?» Внезапно, на его пути попался огромный, размером с лошадь, каменный серый блок, выщербленный с одной стороны и почерневший от копоти с другой, это была часть одной из стен его дома: «Кто же мог вырывать такой кусок от монолитного строения да ещё и зашвырнуть его так далеко. Магия? Возможно» Эта догадка не прибавила Вику радости, чтобы ни произошло, сражение было нешуточным, раз даже казавшиеся вечными остовы строений древних эпох, оказались бессильны перед сошедшимися в противостоянии силами.
Парень перемахнул последний пригорок, отгороженный стеной синих елей и оказался на пологом скате. Тонкая тропка вилась под ногами к тому, что некогда было высокой башней, а ныне стало лишь руинами, приютившими в себе его семью, верой и правдой защищая их от дождя, лестных зверей и ужасов периодически прорывавшегося в мир. Это был их санктуарий.
Викар замер, не в силах оторвать взгляд от открывшейся ему картины. В круглой низине, от края до края полыхало пламя чудовищного пожара. Часть деревьев была разорвана, земля взрыта и перепахана, встав на дыбы огромными бурунами. Все вокруг заволок едкий черный дым, а в середине, над остатками гранитных блоков башни, возвышалось чудовище, равных которому парню видеть ещё не доводилось. Это был десятиметровый в высоту и почти пятидесятиметровый в длину остов, составленный из невероятно огромных костей, опирающийся на восемь толстых много-суставчатых лап, каждая из которых оканчивалась черным шипом. В «брюхе» твари, обрамленном парящими вокруг разорванными якорными цепями, тлел черный огонь, темными ручейками расходившийся по всему гигантскому остову. Он питал собой искрящиеся руны, будто бы начертанные самой тьмой, что видимо были узлами силы, нечистой волей незримых хозяев поддерживающие «нежизнь» в этом отродье. На верхушке этого ожившего ужаса находилась приплюснутая, слега вытянутая вверх, словно гигантский голыш, пятиметровая голова-череп, на которой виднелись четыре слившиеся краями глазницы. Из их глубин, на мир воззрились мертвые буркала, каждое размером с голову человека. Пасть создания, открываясь, расходясь двумя парами страшных челюстей с вереницами острых зубов и костяных клыков-крючьев по бокам.
Но то, что произошло дальше, заставило мир перед глазами Викара пошатнуться. Он увидел, как один из чудовищных шипов твари впечатал верхнюю часть тела матери, с болтающейся на остатках шеи головой, в монолит основания башни. А в нескольких метрах поодаль лежало изорванное в лоскуты тело взрослого мужчины, в котором с трудом угадывался Сэур.
Они проиграли эту неравную схватку и им уже ничем нельзя было помочь. В то же время, огромный череп костяного голема, продолжал неустанно рыскать над руинами, взад и вперед, словно ища кого-то. «Он ищет Прана» — догадался Викар. В башне был небольшой погреб с парой закутков, в которых обычно хранили самые ценные продукты и тварь явно не могла дотянуться до его младшего брата. Видимо, тот пытался спрятаться, в надежде, что порождение кошмаров оставит его и уйдет. Однако, тварь и не думала отступать. Пока Викар в панике соображал, что же предпринять, чтобы спасти Прана, голем засунул свою немаленькую голову внутрь разрушенного остова башни. Кости груди раздались в стороны, тлеющее черное пламя набухло, затопив собой чудовище изнутри и порождение тьмы «выдохнуло».