— Точно, ты погибнешь. Поэтому мы возводим крепкие печати, затем закрываем двери и сражаемся за них, если нужно Дэриэл не предаст нас, потому что он — семья. — Усмехаюсь я. — Не говоря уже о моих бабулях, а они довольно жуткие леди.
Она замолкает на мгновение, и ее шепот ласков.
— Наверное, тяжело быть вдали от семьи.
Я фыркаю.
— Мне-то? Не очень. Меня отослали в раннем детстве.
Она выглядит так, словно не купилась на это, но, тем не менее, больше не спрашивает.
— Отдохни немного, — предлагает она. — Я останусь и покараулю.
Отряд занят поиском мест, все разбиты после битвы на Сагане, потом на Беллерофонте, а после в Складке. Большая фигура Кэла лежит на верхней койке, Аври и Зила заняли место посредине. Тай на полу… похоже наш благородный командир планирует спать, прислонившись к стене, в чем, как я уверен, сожалеть он не будет. Кэт напротив него, она выглядит обиженной. Не удивительно, ведь она пропустила драку.
Мы оба со Скарлет знаем, что мне понадобится нижняя койка, поэтому я молча протягиваю ей подушку и одеяло, которые она стелет на полу, рядом с братом. Я ложусь на матрас, глядя на ботинки Авроры, свисающие с края койки надо мной. Судя по сиянию на потолке, она снова включила свой поддержанный юниглас, поглощая информацию в режиме чтения. Она та еще штучка. Ростом не больше Зилы. В ней нет ни намека на неприятности, которые к ней так и тянет магнитом. За исключением того, когда ее глаз, знаете ли, начинает светиться..
Я знаю, что мы глубоко увязли во всем этом. Знаю, что было бы куда умнее просто сдать ее ВРУ, и молиться, чтобы нас не осудили и не упекли за решетку. Но всю свою жизнь, я стоял в сторонке и лишь подглядывал за всем. Проблема. Бремя. Аберрация. Совсем как она. И все это научило меня быть уверенным в одном. Мы, аутсайдеры, должны держаться вместе.
Я лежу в темноте. Наблюдаю, как Скарлет наблюдает за всеми нами. Она тянется и натягивает одеяло на Кэт до самого подбородка, поправляет одеяло на брате. Есть в ней что-то такое… под всей этой стервозностью и сексуальностью. Нечто материнское. Золотой Мальчик присматривает за нами, потому что мы — его команда. Его ответственность. Скарлет приглядывает за всеми нами, потому что ей не все равно.
Она ловит на себе мой взгляд.
— Поспи, Финиан, — шепчет она.
Закрываю глаза и засыпаю под мерное посапывание своих товарищей по команде. Мне снится дом, Траск, с красным солнцем, которое раскинулось над городским ульем, что уходит глубоко под землю. Во сне я на поверхности и идет снег, крошечные хлопья падают с неба и укрывают беспощадную острую поверхность скалы белым одеялом. Но это не самое странное. Насколько я помню, снег не должен быть синим..
***
Я просыпаюсь от того, что Тайлер и Кэт шепотом спорят.
— Мне плевать, — шипит она. — Это чертовски жутко, Тай. И мы увязли во всем этом по самые помидоры. Она — разыскиваемая беглянка. Мы просто обязаны сдать ее полиции.
— Мы даже не знаем, что это, — говорит он тихо.
Следующим раздается голос Зилы.
— Похоже на повторение одного и того же изображения.
Я отворачиваюсь от стены, где заснул. Мои главные сервоприводы и мускульные переплетения немедленно активируются, лишь пальцам требуется пару секунд, чтобы начать артикуляцию. Открываю глаза, перед глазами встает наша маленькая грязная комнатушка и..
Кусок Творца.
В тусклом свете от юнигласа Кэт, я вижу рисунок… один и тот же, снова и снова намалеванный люминисцентной белой краской. Он на каждом свободном сантиметре стены, на каждом люке и ящике; краска медленно стекает и падает на пол, где нарисовано еще одно огромное изображение на том месте, где никто не спал.
Это фигура. Гуманоид. Но у него всего лишь три пальца, которые удлиняются слево-направо. Глаза разные: один пустой, а другой белый. А на груди, где должно быть сердце, нарисована другая фигура.
Бриллиант.
Кэл просыпается, а Скарлет открывает глаза после толчка брата. Она со стоном приподнимается на локте, выгибает спину и застывает на месте, увидев сотни светящихся рисунков, украшающих наше временное жилище. Мы вшестером сидим и пялимся на рисунки на стенах.
— Ноль права, — тихо говорю я, оглядываясь. — Это жуткая хреновина, Золотой Мальчик.
При звуке моего голоса, наша безбилетница зашевелилась на койке, которую делила с Зилой. Она садится и свешивает ноги с края кровати, щуря и зевая при свете фонаря Кэт. Потирая сонные глаза, она обводит взглядом комнату и, наконец, замечает, что все смотрят на нее.