На высокий трон короля Города Колдунов взобрался Охотник. Труп в желтой мантии лежал на шевелящемся полу. Охотник сидел, опустив голову, лицом к Бойсу и Ирате, но не видел их. В его широко раскрытых глазах не было ничего, кроме безумия.
Таким его и оставили – в обществе мертвых зверей и мертвого короля.
Они с трудом пробирались сквозь туман, и почва ходила ходуном, точно море в бурю. Перед ними разверзались и исчезали трещины, и где-то в недрах скрежетали камни. Казалось, стонет сама земля.
– Быстрее! – воскликнул Бойс, когда земля вздрогнула и вздыбилась гигантским валом, который осел, едва они начали подниматься по его склону. – Уже недалеко, я помню тот утес. Это через него я сюда пришел.
– Мне кажется, стало спокойнее, – тяжело дыша, сказала Ирата. – Здесь начинаются горы. Плывет только долина.
Чем выше они забирались, тем слабее шаталась земля под ногами. Наконец они остановились и обернулись. Вдали, ярко освещенный волшебными огнями, плыл колдовской Город, словно корабль в тумане, покачиваясь на волнах. А еще дальше виднелся Керак.
Высоко в горах стоял большой замок, над которым, словно язык пламени, развевалось красное знамя. Другим землям предстояло проплыть долиной мимо него. Другим городам и людям предстояло познакомиться с Танкредом и Гийомом дю Буа, который был далеким предком Бойса, но так об этом и не узнал. Керак, подумал Бойс, будет вечно стоять на утесе, а мимо него будут медленно проплывать земли, неся с собой неведомые приключения.
Бойс и Ирата возобновили восхождение.
– Здесь… нет, дальше. Кажется, тут.
Бойс тревожно разглядывал уступы. С трудом верилось, что под одним из них таится проход в его родной мир. Вдруг что-то блеснуло, и, приглядевшись, он воскликнул:
– Да, вот оно! Стекло, которое я тогда разбил.
Земля была усыпана осколками, они хрустели под ногами. Из кармашка в поясе Бойс извлек маленький кристалл, и тот обжег холодом ладонь.
– Подожди, – сказала Ирата. – Свет… – Она поколебалась, а потом улыбнулась. – Милый, я зареклась колдовать, но сейчас нам никак не обойтись без магии.
Она подняла руку и щелкнула пальцами раз-другой. Между большим и указательным пальцами вспыхнул крошечный огонек.
– Быстрее, пока горит!
Бойс поднял кристалл. Огонь пролетел сквозь него, рассыпался ярким узором по камню и исчез. На месте узора теперь виднелось отверстие – путь в другой мир.
Бойс оглянулся в последний раз. Город казался далеким пятном в тумане, его огни слабо просвечивали сквозь дымку. А незыблемый Керак мрачно возвышался над этим странным миром, где текло пространство, но не время.
Неизвестные зачарованные города будут снова и снова проплывать по этой долине среди бледного тумана. Но этих городов Бойс уже не увидит.
Взгляд его в последний раз задержался на Кераке, где жил человек одной с ним крови.
– Идем же! – сказала Ирата, взяв его за руку.
Перед ними среди камней возвышалось хрустальное окно, за которым мелькали едва заметные тени.
Послышался негромкий звон стекла…
На стенах покачивались призрачные гобелены, в их складках туманно сияли драгоценные камни. Но за гобеленами проступали голые запыленные доски.
Гобелены исчезли. Бойса и Ирату окружала пустая комната. Хрустальный узор исчез без следа.
Откуда-то издали донесся звук автомобильного гудка и голос мальчишки-газетчика.
Пират Перси
Было две причины, чтобы воскликнуть «ого!», когда Перси Кетч вошел в мой офис на студии «Солар филмз». Во-первых, этот высоченный чернобородый тип был самым знаменитым космическим пиратом во всей Системе. Во-вторых, Перси Кетч был мертв, поскольку его знаменитый корабль «Налетчик» год назад разнесли вдребезги где-то в окрестностях Цереры.
Потом я вспомнил. Пару недель я был так занят рекламой «Убийства на Марсе», что совершенно забыл о «Черном бродяге», нашем суперпроекте – космическом триллере, основанном на рассказах о подвигах Кетча. Лучше бы я о нем не вспоминал.
Барнаби, режиссер, чуть душу из меня не вытряс, требуя рекламы. Это был великий мастер, старой закваски. И сколько бы критика ни измывалась, фильмы Барнаби всегда делали сборы по первому разряду. А почему бы и нет?
Именно он притащил с Венеры людоеда-грилла, который во время съемок вырвался на свободу и которого пришлось расстреливать из лучевой пушки. Потом был астероид – Барнаби его построил, чтобы снимать продолжение «Грохочущей Луны».