Затем, когда судьи разрешили свой спор и пришли к некоему общему мнению, и заседание было открыто, возникла новая задержка.
Секретарша с каменным лицом приблизилась к Кастору, который смущенно поежился под строгим взглядом судей, в этот момент направленном на скамьи свидетелей, и спросила на высшем наречии:
…— Сознаете ли вы всю ответственность за дачу ложных показаний под присягой? Готовы ли вы говорить правду и ничего, кроме правды?
Кастор начал было отвечать, но у секретарши вдруг удивленно поднялись брови, она с потрясенным видом заставила его замолчать, пока вопрос ее переводили на английский. Кастор понял, что способным к разумению высшего наречия его не считают. Неприятное открытие, что и говорить. Он не подал виду, но самолюбие его было болезненно уязвлено. Он обвел взглядом галерею зрителей. Почти все глазели на него, включая большеголового чудака. Инспектор Цзунг Делила наблюдала за ним с ехидной полуусмешкой. Наконец, Кастору задали три вопроса:
— Ваше имя — Мелкинс Кастор и вы являетесь гражданином автономной республики Бама, членом полевой бригады номер три коллективной фермы «Небесное Зернышко»?
Пауза для перевода, после чего Кастору позволяли ответить:
— Да.
— Хси-хси, — пропищал переводчик, и судья задал следующий вопрос:
— Неделю назад, во время пересадки саженцев риса вы обнаружили человеческую голову?
— Да.
— Хси-хси.
Наконец, заключительный вопрос:
— Вы узнаете эту голову?
Вопрос не требовал перевода даже для самого исключительно англоязычного свидетеля, потому что женщина-секретарь выставила перед Кастором голографическую рамку с объемным изображением головы — в натуральную величину, со всеми положенными признаками разложения. Мягкие части лица объели рыбки тилапии. Смотреть на него было жутко. Еще хуже — сознавать, что к этой кошмарной голове он прикасался.
— Д-да, — запинаясь, пробормотал Кастор, пытаясь сдержать тошноту. После чего его отпустили.
Пока он возвращался к своему месту, перед глазами стояло изображение жуткой полуразложившейся головы мертвеца. Лишь несколько минут спустя Кастор пришел в себя и вновь принялся следить за ходом дознания.
…В самом деле, заседание оказалось интересной вещью, что-то в роде живой детективной оперы. С методичной неторопливостью суд рассматривал улики, и Кастор, пытаясь сложить отдельные части головоломки в определенное целое, быстро увлекся этой загадкой. Вторым свидетелем оказался молодой человек из скотоводческого коллектива «Жемчужная Река» — того самого, где кости трупа были размолоты в порошок. Юноша был испуган, но одновременно ему нравилось находиться в центре внимания. Да, сказал он, вместе с другими парнями они просачковали занятия по тай-чи, чтобы сыграть в бейсбол. Да, они наткнулись на человеческую руку, — часть руки, если быть точным. Собаки, охраняющие стадо, успели обнаружить ее несколько раньше, поэтому рука была изрядно изгрызена собаками. Кастор был благодарен судьбе за то, что ему не пришлось рассматривать вблизи соответствующий голографический снимок. Но парень, похоже, нисколько не смутился.
За молодым человеком настал черед старика, из той же деревни. Старик был заметно испуган, даже сильнее, чем парень. Поэтому, чтобы не выдать себя, держался воинственно, ответы на вопросы словно выплевывал в лицо переводчику. Да, он руководит бригадой, обслуживающей механический костеочиститель и костомолку. Да, он всегда запирает сарай — детишки могут залезть туда и ненароком покалечиться. Нет, он понятия не имеет, каким образом злоумышленник пробрался в сарай и перемолол скелет, предварительно содрав с костей мясо. Потом, когда ему разрешили вернуться на место, он просеменил в конец последнего ряда и сел, уставившись в пол, не обращая внимания на следующего свидетеля. Следующим был судебный медэксперт, доложивший о фрагментах человеческих костей, найденных в упаковке с костяной мукой, предназначенной на удобрения. Его сменила инспектор народной полиции Цзунг Делила, после своего выступления пересевшая на сиденье рядом с Кастором. Цзунг Делила рассказала суду о том, как она провела осмотр места происшествия и допрос лиц, присутствовавших на месте.
— Книжник, — прошептала она на ухо Кастору, — ты отлично выступил.