Усмехнувшись, Мейнкрафт ссыпала печеньки в рот и не спеша отпила полстакана настоя.
- Надо сказать, вашу сестру очень уважают не только здесь, но и у нас, в «моем» мире, и такое отношение к Луне так меня взбесило, что я скрутила эту ходячую железку в бараний рог и хорошенько приложила об стену. Пока «оно» валялось без дела, мне повезло лично поговорить с самой живой легендой и предложить ей помощь. Но принцесса попросила меня не рисковать и выйти из боя. Я не возражала - ей виднее, да и неслаженные действия могли больше навредить, чем помочь, так что я поделилась наблюдением, могущим пригодиться, и убралась из Кантерлота… на ближайшее к стене плато, где и тряслась на нервах до конца боя. К счастью, случая вернуться так и не представилось - и я двинулась дальше... А, ну вот, Селестия, как вы и предупреждали, началась «побочка».
Глянцево переливающиеся щупальца Мейнкрафт, все более вялые, замедляли движения, опускались, устилая пол вокруг хозяйки.
- Чувствую себя как размокшая грива. - Вздохнув, земнопони перехватила стакан в копыта и глянула сквозь грани на содержимое, затем подняла взгляд на принцессу. - Занятный состав, должно быть. Вы позволите ли мне взять еще одну порцию? Хочу изучить влияние этого настоя на гривы.
- Я распоряжусь, чтоб часть напитка доставили в вашу лабораторию. - Кивнула Селестия. - Также я отправлю вам несколько перышек феникса.
- Благодарю вас, принцесса. А дальше, хм… покинуть столицу и гору для меня не составило труда. Я заночевала в амбаре местной фермы, и оставила его наутро, прихватив с собой немного яблок. Мне нужно было понять, куда я попала и как быть дальше.
Отпив пару глотков, пони ненадолго задумалась, поигрывая стаканом в копытах.
- Я очень боялась, что Могучие Пони последуют за мной и по привычке будут атаковать - ведь для них я как прежде оставалась бы злодеем, жаждущим сумасгривия населения. А мне пришлось бы отбиваться от них, и здесь начался бы такой же бардак, как и «там». Ну…
Мейнкрафт неопределенно махнула ногой, и Селестия понимающе кивнула.
- Но, или их зашибло тем же взрывом, что вышвырнул меня, или спонтанную связь миров сразу разорвало, однако за мной никто не пришел. Сначала я обрадовалась тому, что теперь-то никто не помешает мне достичь моих целей, и восторжествовала. А затем…
Прикрыв глаза, пони медленно допила настой и, аккуратно поставив стакан, обмякла на стуле. Узоры платья, столь же подверженного влиянию успокоительного, приняли приятные глазу овальные и округлые очертания.
- А затем я осознала, что никаких планов у меня нет. Исчезла сила, заставлявшая следовать «плану мира», навязанному извне. И эта неопределенность перепугала круче всех Могучих, вместе взятых: я потеряла цель и смысл жизни. Казалось бы, ура! Ничто не сдерживает, я на распутье, у меня свобода выбора, могу творить любые злодейства - на самом деле я оказалась в тупике. Да, могу, но зачем?..
И вот, доедая последние яблоки, я сидела на берегу реки, и тихо паниковала. Я одна, в незнакомом мне мире, обреченная бесцельно существовать - вот такая была безрадостная картина.
Заслышав прерывающиеся крики о помощи, я быстро заметила уносимого бурным течением тонущего пони. Сразу признаю: я спасла его исключительно из корыстных целей - мне нужна была крыша над головой, еда и информация. И я рассчитывала получить все это в благодарность за спасение.
Расчет мой оправдался - спасенный оказался мелким ремесленником, живущим в поселении выше по реке. За ним я и пошла. Его жена встретила меня неприязненно, но со временем, убедившись, что я не претендую на ее жеребца, стала относиться более дружелюбно.
Я прожила с этой семьей где-то с полгода. За это время выяснила многое об Эквестрии. Меня удивило, что тут никто не слыхивал о Мейн-Йак и Могучих. Участвуя в жизни приютивших меня пони, я пыталась осмыслить и мою жизнь. В общении с ними, стремясь воспринимать, понимать и верно реагировать, я открывала новые для меня чувства и эмоции. Я обнаружила, что злоба и ненависть отнюдь не единственное, что могу выражать. Более того, они крайне неприятны и разрушительны.
Приспособиться к новой жизни мне очень помогли дочки ремесленника. Непоседливые кобылки изобрели сотню способов применения моей гривы. Я не ожидала, что живые пряди могут быть столь универсальны - из них можно сплести все, начиная сумкой для овощей и заканчивая одеждой. Малышки визжали от восторга, когда я захватывала их и кружила в воздухе. С ними я словно проживала заново и свое детство, которого не могла вспомнить. Как будто его у меня никогда и не было.