- Вам повезло с окружением. - Улыбнулась Селестия.
- Наверное, да. - Мейнкрафт вздохнула, краем копыта задумчиво гоняя печеньки по столу. - Иногда ночью я просыпалась от безумного хохота: снова наводя супергривную пушку на плененных Могучих Пони, предвкушала превращение их в огромные комья разумных спутанных волосьев. И лишь с выстрелом, очнувшись, понимала, что хохот мне тоже приснился.
Но в целом мне становилось лучше. Возможно, этому помогла не только семья, а и благожелательная Эквестрийская атмосфера. Кошмары остались в прошлом. А благодаря малышкам я сумела существенно развить навыки владения гривой. И вспомнила, что когда-то, невероятно давно, до превращения в пони-со-щупальцами, я любила химию.
- Именно поэтому вы заинтересовались настоем?
- Да, принцесса.
Встав, Мейнкрафт приподняла платье, обнажая кьютимарку - «три падающие в колбу разноцветные капли».
- А как это связано со стремлением всех «огривить»? - Поинтересовалась аликорн, прекрасно осведомленная о позитивном влиянии атмосферы на подданных.
- Не знаю, Ваше Величество. - Пожала плечами пони, усаживаясь. - Вероятно, это стороннее желание, навязанное «тем» миром, где я работала на заводе, производящем шампунь. В общем, поразмыслив, решила соединить химию и тягу к гривам.
В библиотеке я почерпнула информацию о фирмах, а в магазине понюхала несколько флаконов шампуня. Выбор остановила на линейке «Грива и хвост».
Мейнкрафт тихо засмеялась.
- Да-да, кто о чем, а гривоманьяк - о гривах. Семью я покинула ночью, оставив прощально-благодарственное письмо. На мой взгляд, так было проще для всех нас, нежели уходить днем и осложнять уход слезами и прощанием.
А далее было много чего: путешествие, иной город, встречи с управляющими, с директором фирмы, демонстрация способностей в химии, первая успешная линия моего шампуня. Была карьера, профессиональный и личный рост.
Земнопони неосознанно приосанилась.
- Теперь у меня своя лаборатория, множество постоянных клиентов из Понивуда, в их числе Сапфир Шорс и Сонгберд Серенейд. Есть жилье в Мейнхеттене. А одна из тех двоих кобылок, друживших со мной, выросла, стала моей помощницей и спутницей жизни.
- За вас, Мейнкрафт, можно лишь порадоваться, что вы, приложив немало усилий, сумели устроить свою жизнь. - Кивнула Селестия.
- И вот я здесь, беседую с Солнечной Принцессой и приглашаю ее одеться в гриву! - Победно закончила преуспевшая в жизни «химичка».
- О, вот как раз хотела спросить. - Селестия повертела телекинезом наугад взятый флакон. - Понятно, что после шампуня грива отрастет и станет пышной. Но будет ли она шевелиться подобно вашей?
- Я проводила исследования, Ваше Величество, и могу сказать точно: поскольку земнопони используют магию пассивно, у них грива шевелиться не будет. На аликорнах шампунь еще не проверялся. А вот у пегасов и единорогов, способных сознательно направлять достаточно мощные магопотоки - шевеление вполне возможно, как отдельных прядей, так и всей гривы. Правда, в зависимости от стрижки и укладки, шевеление может смотреться со стороны как гармонично, так и нелепо.
- В таком случае я лично организую несколько экспериментов и напишу вам о результатах. - Пообещала Селестия, уже прикидывая, как подменить шампунь в ванной комнате Луны.
***
[ Несколькими днями позже… ]
Кап-кап-кап…
Плюх… шлеп… хлюп-хлюп…
Не обращая внимания на льющиеся по телу водопады и хлюпающую под ногами воду, мокрая, только что выбравшаяся из сауны Луна стояла перед зеркалом.
Для Принцессы Ночи купание было не только способом сохранять чистоту. Ради чистой шерстки и глянцевых перышек Луна могла ненадолго зайти в душ или наколдовать над собой тучку, добавив грозовой воде нужные свойства. Зато в горячей сауне Луна по-настоящему расслаблялась, отдыхала, избавлялась от груза пережитых за неделю эмоций, приводила в порядок мысли и чувства. Но в этот раз что-то пошло не так.
Стоящая перед зеркалом Луна задумчиво рассматривала свою неимоверно разросшуюся гриву. Волосы и прежде были весьма длинными, но теперь?.. Аликорн не путалась в гриве и хвосте только благодаря поддерживающей их магии.
- Так… Что-то это мне напоминает, гм? - Пробурчала Луна, осматривая стелющиеся по полу пряди - они жили собственной жизнью, свиваясь и развиваясь, сворачиваясь кольцами и петлями, словно щупальца вытащенного на сушу осьминога.
Тотчас одна из прядей на шее задумчиво почесала Луну за ухом. Тихо охнув, аликорн осторожно отстранилась, оглянулась. Та же прядь, изогнувшаяся знаком вопроса, теперь почесала хозяйке ноздрю.