Ведь мы тоже — близкие люди, Алрика, говорил его взгляд. И нам тоже нечего делить.
— Да, мои джинсы тебе едва колени прикроют, — покачала головой Алрика. — Да и майку я на тебя не найду.
Она еще раз обвела взглядом статную фигуру Барта, его длинные ноги и мускулистый торс, и подумала, что смешно предлагать ему даже самую просторную из своей одежды.
— Вот видишь, как неудобно, что мы живем не вместе, — ответил он. — Придется мне ехать домой, переодеваться. Да и так бы пришлось. Завтра у меня деловая встреча, а я не в костюме. Может, вы возьмете, что нужно, и со мной поедете?
— У малышей стресс, Барт, — ответила она. — Они еще не полностью оправились от пережитого. Все-таки не каждый день на полном ходу вываливаешься из моторки. Я хочу поскорее уложить их в кроватки и напоить горячим молоком с медом. Как бы они еще и не простыли.
— Не переживай, — попытался утешить ее Барт. — Вода сейчас теплая.
Но то ли испуг, то ли мокрая одежда все-таки сделали свое черное дело. Наутро Томми и Сэмми хлюпали носами, кашляли и канючили. Алрика смерила им температуру — так и есть, почти тридцать восемь.
Она позвонила Мэри и сказала, что не придет на работу. Ей не хотелось все сваливать на Молли, зная по опыту, что первые дни болезни малышам нужно не только лечение, но и ее присутствие.
— Выпей таблеточку, детка, — ворковала добрая няня.
— Не хочу таблетку, хочу мамину сказку, — ныл «детка» и яростно сучил ногами.
Барт, узнав, что малыши разболелись, примчался, как только смог расквитаться с делами.
Он включился в дежурство у их кроваток, и женщины впервые за день смогли спокойно посидеть и выпить чаю.
— Мистер Элдридж так трогательно общается с малышами, — заметила Молли. — Не всякий мужчина так терпелив с детьми.
— Да, он их действительно любит, — согласилась Алрика.
Ей уже не приходилось сомневаться в этом. Вчера он кинулся в воду раньше, чем успел подумать, на автомате. Человек, который просто хочет совершить красивый поступок и пустить тем самым пыль в глаза, промедлит хотя бы секунду. Барт не медлил.
— У моей соседки муж тоже вроде любит детей. Но он такой безответственный! Стоит с ним оставить дочку, и он ее то вообще покормить забывает, то даст ей каких-нибудь холодных макарон прямо из кастрюльки. Ужас!
Молли передернула плечами, сделала глоток чаю и продолжала:
— И он совершенно не в состоянии запомнить, какие лекарства и когда ей давать. Однажды моя соседка оставила ему пузырек с микстурой и велела давать девочке каждый час по ложке. А он забыл об этом и вспомнил только, когда жена в дверь позвонила. Назавтра она думает: почему это у меня цветок на подоконнике завял? Подошла, а там земля в горшочке вся этой микстурой пропиталась…
— Какие ты страсти рассказываешь, — округлила глаза Алрика. — А я Барту сказала, чтобы он через десять минут мальчикам лекарство от кашля дал!
Она несколькими глотками допила свой чай и поднялась в детскую.
Барт, стоя между кроватями двойняшек, с шутками и прибаутками спаивал им микстурку.
— Это ложечка для Тома, вкус приятный и знакомый. После Сэма мы полечим — Сэму сразу станет легче.
— Боже, Барт, да ты поэт! — восхитилась Алрика.
— Да, — согласился он. — Оказывается. Только что открыл в себе этот талант. Сейчас попробую и для тебя что-нибудь придумать… Минутку… Рик, ты сказочно прекрасна! Пей микстуру, свет мой ясный.
Она расхохоталась, и дети звонко подхватили ее смех.
— Да, теперь мне придется потрудиться, чтобы свернуть с медицинской тематики, — с комической удрученностью покаялся Барт. — Ну ничего. Как-нибудь я посвящу тебе лирическую поэму.
На следующий день Алрике снова пришлось звонить бывшему мужу и просить его посидеть с детьми.
Молли, неся кувшин с морсом в детскую, услышала, как хозяйка говорит по телефону:
— Полиция? Что им нужно? Правда? Мэри, но я не могу, ты же знаешь — у меня дети болеют. Ну и что, что федералы. Скажи этим напыщенным индюкам, что не велик труд и самим проехать несколько кварталов. Да? Ну ладно, что-нибудь попробую придумать.
— Что-нибудь случилось? — тревожно спросила Молли, когда хозяйка повесила трубку.
— Помнишь, я тебе рассказывала, как нас ограбили? Мошенники угнали три скутера, оставив в залог фальшивые доллары. А теперь они попались на другой афере где-то в Небраске, и по их делу ведется расследование. Мой случай тоже зафиксирован в полицейской базе, и теперь они приехали на станцию и требуют дать показания и чуть ли не провести следственный эксперимент. Придется все бросать и ехать.
— Не беспокойся, я справлюсь, — заверила Молли.
— Но ведь у нас кончилось молоко, да и меда осталось на донышке. А кто знает, насколько я там задержусь, — задумалась Алрика. — Пожалуй, позвоню Барту, пусть заедет на рынок или пришлет кого-нибудь.
— Полиция? — переспросил Барт, услышав по телефону рассказ Алрики. — Хорошо, я все куплю и приеду. Но убедись, пожалуйста, что это действительно полиция, а не очередные мошенники, переодетые в форму. Как бы во время «следственного эксперимента» у тебя не угнали все, что осталось.
— Ты меня считаешь совершенно бестолковой? — обиделась Рики. — Я, конечно, не акула бизнеса, но и не беспомощная доверчивая кукла, правда?
— Конечно, правда, Рики, просто я не хочу, чтобы у тебя опять были неприятности. Увидимся вечером, — подытожил Барт.
Вечером Алрика возбужденно рассказывала Барту и Молли:
— Нет, ну вы представляете, я даже и не думала, что их поймают! Оказывается, эта троица исколесила все Штаты и везде мошенничала — то по мелочи, то по-крупному.
— А как их поймали? — сгорая от любопытства, спросила Молли.
— Попались на ерунде, — усмехнулась Алрика. — Угнали машину, подъехали на ней к телефонной будке, нашли в бардачке блокнот и позвонили своим приятелям. Те им продиктовали, где можно переночевать. Парень, который звонил из будки, записал в блокноте адрес, вырвал листок и блокнот швырнул обратно в машину. Когда полицейские нашли автомобиль, на чистом листе блокнота они рассмотрели продавленную ручкой надпись, по адресу нашли бандитов и взяли их тепленькими среди ночи!
— И что теперь? Они вернут скутеры? — уточнила Молли.
— Да ты что. Они давно их продали. Но по окончании расследования мне обещали возместить их стоимость, — сообщила Алрика. — У тех ребят нашли приличный чемодан с деньгами — они как раз собирались сбежать в Мексику.
После ужина Барт вызвался помочь Алрике перемыть посуду.
— Мне кажется, мальчишки чувствуют себя получше, — поделился он своими наблюдениями, когда они стояли возле мойки и в четыре руки разбирались с тарелками.
— Они — крепкие ребята и довольно быстро справляются с болезнью. Надеюсь, они скоро выздоровеют, — кивнула Рики.
Барт задумался, автоматически вытирая посуду полотенцем и серьезно глядя в одну точку.
— Рики… — наконец произнес он. — Когда мальчики поправятся, вы все-таки переедете ко мне? Кстати, у меня есть еще один аргумент. Если ты обещала завести им сенбернара, то здесь вам точно будет тесно. А я уже нашел отличный собачий питомник и договорился там взять щенка как раз ко дню рождения мальчишек.
Алрика пристально взглянула в глаза Барту… И согласилась. Какой смысл упрямиться? Что они теряют? И детям, и Барту, и ей самой так будет только лучше.
Он уже доказал свою любовь к детям. Кажется, самой Алрикой он тоже дорожит. Нельзя упускать шанс к примирению и воссоединению семейства, когда им так хорошо друг с другом…
Алрика долго не могла уснуть в этот вечер. Она лежала в темноте, слушала мерное дыхание Барта и боялась поверить в свое счастье.
Все это было даже слишком хорошо, чтобы быть правдой.
В следующий вторник Алрика ехала на работу, напевая веселый мотивчик. И у нее было такое чувство, словно это поет ее душа.
Весь позавчерашний вечер и вчерашний день она была занята сбором чемоданов.