Однако правители Подземелья смотрели не на них, а на ближайшую к окну кровать, где стоял на коленях обнаженный Избранный, наклонившись вперед и опираясь руками на горы расшитых подушек. Вокруг него хлопотали три Обожательницы: одна делала ему массаж головы, вторая натирала маслом широкие плечи, третья пристроилась между его широко разведенных ног.
— Боги. Они — словно хрустальные боги, — произнес Сорин, не обращая внимания на съежившегося у ног Мастера гостя. От смертного исходил отчетливый запах страха. — Неудивительно, что Ли Томлинсон ими восхищался. Вы создали хрупких чудовищ.
Стоило Сорину произнести имя провинившегося Слуги, как аура Учителя гневно вспыхнула.
Стараниями лазутчиков Ли Томлинсон был найден — и наказан. Час назад патруль Стражей доставил его в Подземелье, где Томлинсону предъявили обвинение в убийстве Клары Монаган. Слуга признался в содеянном, но настаивал на том, что действовал из благих побуждений.
Несчастный забыл, что он всего лишь простой смертный, и разорвал горло жертвы зубами, в надежде доказать: мол, в душе он — истинный вампир. Вопиющий проступок!
Ли Томлинсон искренне верил в свою невиновность, и, даже оказавшись в клетке, оставался верным своей мечте. Он твердил всем и каждому, что рожден для судьбы вампира. Он якобы доказал это, когда возжаждал крови Клары.
К сожалению, там, наверху, поползли слухи о появлении вампиров, насторожив тех смертных, которые верили в существование «чудовищ».
«Если кто и чудовище, — подумал Сорин, — так это он, Томлинсон». Неужели глупец так и не понял: вампиры — народ цивилизованный? Верхний мир — их охотничьи угодья, все верно. Но они же не бешеные собаки, и берут кровь исключительно с согласия жертвы. Таков закон.
Впрочем, втолковывать эти прописные истины было уже некому и незачем. Дело сделано, правосудие свершилось. Томлинсона тайно доставили в покои Мастера, который стер ему память. После чего бывшего Слугу передали в руки адвоката, смертного по имени Милтон Крокетт или, как его называли в Голливуде, «Фокусник». Крокетт позаботится о том, чтобы его клиент устроился на новом месте — за пределами Лос-Анджелеса. Адвокат также нес ответственность за то, чтобы ни одна живая душа — ни любовница Ли, ни кто-либо еще — не узнала о том, что произошло. В противном случае пришлось бы снова прибегнуть к стиранию памяти.
После этой истории Мастер принял наконец неизбежное. «В прошлом мы выстояли против куда более серьезных противников, чем этот Томлинсон, — сказал Мастер. — И если глупость Слуги выльется в открытое столкновение — что ж… Чему быть, того не миновать, Сорин. Потому что тот день, когда придется защищать Подземелье, все равно когда-нибудь наступит. Однако торопить события без причины было бы чистой воды идиотизмом. Выдай мы тайну своего существования раньше времени — и Подземелью конец. Повторяя твои же слова, сначала попробуем взять хитростью, а не получится — развяжем войну».
Не переоценивает ли Мастер свои силы? Конечно, он обладает способностями, какие Сорину и не снились, хотя сын-вампир и унаследовал от своего создателя немалую часть его мощи благодаря обмену кровью — длительному, настоящему, — который и породил Сорина на свет.
И все же с каждым поколением кровь теряет свою силу, потомство все больше нуждается в защите. «Как жаль, что наша раса вырождается», — подумал Сорин, вспомнив собственных детей. При мысли об их судьбе его охватила щемящая грусть.
— Сэр? — раздался дрожащий голос посетителя. — Мастер?
Сорин резко нагнулся. Пусть смертный не видит его в темноте, но зато чувствует запах крови, разносимый дыханием вампира, его чудовищную силу.
— Молчи, пока к тебе не обратились.
— Но я заплатил…
— Это мы, смертный, расплачиваемся за твои ошибки. Молчи.
Человек испуганно затих. Его волосы слиплись от пота, от элегантной прически не осталось и следа.
Зная, как надавить на психику противника, Сорин выждал несколько минут — пусть подергается — и лишь потом продолжил:
— Ты настаиваешь, чтобы тебя впустили в Подземелье, куда смертные входят лишь затем, чтобы предложить свою кровь или стать одним из нас. Ты просишь об аудиенции с Мастером, которого называешь «доктор Вечность».
Казалось, Мастер полностью поглощен сценой за стеклом, но Сорин знал, что старый вампир слышит каждое слово. Правителю Подземелья не пристало якшаться с мелкой сошкой. Для этого есть Сорин, его доверенное лицо. Щит, оберегающий его от внешнего мира. Преданный телохранитель.