— Смотри куда прёшь! — раздался визгливый голос.
— Глаза разуй! — огрызнулись в ответ под хриплое ржание лошадей.
Голова и так нестерпимо ныла, а враз обрушившиеся сотни глоток с разными интонациями заставили её идти кругом.
Поднявшись, сел и огляделся по сторонам. Берег реки, от неё тянуло свежестью, солнце в зените и нещадно припекало. Земля усыпана телами, на песке бурые пятна крови. Видимо накануне была битва. Мужчина повернул голову в сторону стены, на ней чуть покачиваясь на ветру свешивались защитники. Те кому посчастливилось выжить в бою, не повезло после, остатки гарнизона безжалостно перебили.
По берегу ходили воины в кольчугах поверх которых одеяния с изображением грифона. Возле воды покосились несколько лодок, парочка из них торчали обугленными рёбрами морских чудовищ.
В нос ударил едкий запах горелого дерева перемешанного с плотью, маслом и смолой. Из–за стен виднелись тёмные столбы затухающего пожара, казармы догорали и разумеется никто не собирался их тушить.
Только сейчас очнувшийся заметил, что находится в клетке, а вокруг него то и дело снуют воины с эмблемами грифона на груди.
— Ха, один очнулся, — раздался насмешливый голос, подошёл упитанный вояка, переваливаясь, остановился на приличном расстоянии. — Вот ведь тварь! — проговорил он с восхищением и одновременно с ноткам ужаса. — Чего вы учудили, и на кой хрен нас послали в бой если вы и сами всех могли перекокошить?
Сплюнув под ноги, полез за пояс доставая кожаную флягу, приложившись к ней, сделал пару шумных глотков.
И мужчина ощутил жажду, столь нестерпимую и жгучую, что вцепившись в клетку, не открываясь наблюдал за тем, как толстяк небрежно пьёт. Капли вина проливались ему на грудь и падали на песок.
Оторвавшись от фляги и заметив пристальное внимание арестанта, толстяк усмехнулся.
— Не буду тратить на тебя выпивку, тем более друид уверяет, ты всё равно скоро подохнешь. И знаешь, — переменился в лице, став злым, — я желаю тебе вечно гореть в кругах огня ублюдок, ты заслуживаешь это.
— Закрой рот, — суровый голос заставил толстяка испугано вздрогнуть. Он не заметил подошедшую мрачную фигуру в длинном сером плаще с накинутым капюшоном на голову. Её обладателю не составила труда затеряется среди тысяч суетливо бегающих по берегу людей. — Отойди от него.
— Он в клетке, что может сделать? — спесиво отбрыкнулся толстяк.
Друид сосредоточил на наглеце пристальный взгляд, но не успел достойно ответить. Присутствовавший поблизости наездник направив лошадь к клетке, поравнявшись с толстяком пнул по фляге.
Выбитая из рук, она кувыркнулась в воздухе и с лёгким шумом брякнулась на песок, вино стало выливаться. Тут толстяк и не думал дерзить, вытянулся втянув пузо.
— Прошу прощение уважаемый Гвин, если считаете нужным, я отдам приказ чтобы проучили эту свинью.
По лицу толстяка видно насколько тот предался страху. Наездник не просто благородных кровей, это сам князь дома Алдрика. Друид, седобородый старик небрежно махнул рукой, давая понять уже наложившему в штаны вояке, чтобы тот убирался с глаз долой. Тот более не искушая судьбу, чуть ли не вприпрыжку кинулся прочь.
Князь, молодой статный красавец со светлыми волосами, сообразительными глазами, а главное с неподдельным уважением, склонил голову перед друидом и отправился дальше. После битвы за город увенчавшейся успехом, князь решил нарушить одну из заповедей войны, а именно не отдал город на разграбление своему войску. У него далеко идущие планы и он не собирался жертвовать ими ради того, чтобы солдатня вдоволь порезвилась на улицах довольно богатого города. К тому же, князь собирался заручиться поддержкой местных влиятельных людей для того, чтобы править, а сделать это можно лишь сохранив им жизнь и имущество. Те подчиненные решившие нарушить приказ князя и рискнувшие поживиться, висели рядом с разгромленными защитниками гарнизона.
Гвин склонился над клеткой, оборванец с кандалами на шеи и запястьях, смотрел на друида совершено не понимая происходящего.
— Странно, — негромко произнёс старик, — ты не должен быть в сознании, тёмная кровь успокоила всех твоих собратьев, почему ты на ногах?
— Кто я? — просипел тот, крепко сжимая прутья клетки.
— Ты чудовище, существо из мрака, — серые глаза ощупывали фигуру, явно желая найти причину по которой в ней ещё теплится жизнь. — Ты говоришь, неужели твой разум очистился? Нет, — мотнул головой, не соглашаясь со своими же словами, — быть такого не может. Ройг не поверить в это, то–то удивиться когда увидит. Думается мне, ты не до конца прошёл обряд, — нахмурился, натягивая капюшон сильнее, скрываясь от надоедливых лучей солнца, — теперь представляешь куда большую опасность. Тебя следует успокоить прямо на месте.