Тут было человек пятьдесят. Все в бронежилетах и касках армейского образца. Мужчины и женщины разного возраста и национальности. Большинство из них вели себя как авторитетные и влиятельные люди. Одного я не раз видел по телевидению в соседстве с деятелями из Кабинета министров и Администрации Президента.
Шефа здесь действительно знали. Как говорится, свой к своим за своим пришел. Поскольку он в костюме бегал, дали ему пуховую куртку, под нее – приличный броник. А вот со мной почему-то не церемонились.
Меня несколько раз ударили в живот. Дождались, пока упаду, и продолжили. Били очень долго, я успел потерять сознание.
Очнулся под утро в узком проходе между бетонных стен. Запястья мне скрутили проволокой, до мяса стянули. Первое, что увидел, почти ослепши от боли, – рожу Андреича. Вроде он это был, но вроде одновременно и не он. Морда такая же, надменная, с прищуренным взглядом. Но глаза… Может, меня тогда от побоев лихорадило, могу ошибаться, а все ж показалось, что зрачки его растянулись и стали вертикальными, как у змеи.
Что он со мной вытворял, этот Андреич. Сука, шеф бывший мой, гнида влагалищная! Сигаретами мне шею и лицо «бычковал». Кожу на правом предплечье ножом на лоскуты порезал, мудак. Два ногтя с пальцев содрал. И еще четырех зубов я недосчитался благодаря его обходительности.
Все спрашивал, гондон-недомерок, почему я не сплю и где остальные. Я здоровый мужик, намного больше его и сильнее, а валялся в луже перед ним, как щенок. Зарыдал даже, мать его чтоб треснула, что не знаю ничего. Ни остальных никаких, ни того, почему не задрых вместе со всеми (может, так лучше было бы).
Я как раз готовился по третьему кругу сознания лишаться, когда где-то снаружи опять выстрелы послышались. Эта тварь, Андреич, сука, полез посмотреть – по короткой деревянной лестнице. С большим трудом мне удалось в себя прийти и под эту лесенку закатиться.
Двигаться я почти не мог. Да и дышал с трудом. Но мне хватило сил, чтобы упереться пятками в опоры деревяшки и подождать.
Спустя какое-то время выстрелы стихли, и Пал Андреич вернулся. Небось не верил мне, гнида. Опять помучить пришел.
Едва он спустился на ступеньку, я что есть дури лестницу оттолкнул. До сих пор вспоминаю с улыбкой, как эта тварь приложилась мордой о бетонный уголок. Бог есть! Иначе мне ни за что не удалось бы растиснуть замерзшими пальцами проволоку. Иначе я никогда не вылез бы из этой стройки. И подстрелили бы меня, безоружного, еще до того момента, как я шею еще одному сломал и пистолет свой вернул.
Когда сбегал, назад повернулся. Тогда не понял, но сейчас все ясно. В разрытом котловане такая же каменная дура лежала, как те, что через неделю из космоса упали.
Сейчас лежу, подбородок положил на консервы в мешке, стилом в экранчик тыкаю и думаю: твари не только сверху прилетели, но и жили среди нас. Вон – как мой Андреич, гнида.
Да, я же историю рассказать хотел. О том, как нам с Женькой – я его на третий день после побега со станции метро вытащил – повстречались тот спецназовец со старым дедом и девушкой в компании. Тогда как раз пожары вовсю бушевали, а те – Другие, кто не уснул, между собой за «булыжники» ожесточенно дрались. И системы ПВО еще работали, и несколько истребителей небо над Москвой патрулировали. Эх, вроде трудно было, а все ж полегче, чем мне сейчас. Тогда еще летуны не спустились и людей на части не раздирали так, что кровь потоками лилась.
В общем, на дороге в Заречье я более-менее сносную машину нашел. Еще понятия не имел, что делать, но решил сначала запастись харчами. До супермаркета…
Стоп. Вечер прошел, ночь уже накатилась. Снова их шуршание проклятое слышится. Небось опять патрулировать будут. Лучше телефон спрячу до поры до времени. Отлежусь, пока не закончится, а тогда…
Ну и шелестят, твари! Страшно до стука зубов. Только бы не попасться. Ну да ничего. Когда-нибудь я и до оружейного доберусь. Посмотрим, может, смогу хотя бы одного положить. С «макаром»-то клинящим без толку…
Международный банк «Ле Капиталь», Лозанна, Швейцария
18 декабря 2012
Охранник работал в этом учреждении уже четвертый год. До этого отслужил в спецвойсках, где выполнял поручения особо деликатного характера. Многое успел повидать. Потому лишь приподнял бровь, когда из двери операционного зала прямо на него бросился банковский служащий. Лицо клерка было охраннику знакомо. Вот только остекленевшие глаза и разорванная до скуловой мышцы щека…
Потребовалась одна четверть секунды, чтобы информация о надвигающейся опасности возникла в мозгу. Еще три четверти – чтобы возбудились нервные окончания и ладонь упала на застегнутую кобуру. Пальцы рванули тугую застежку.