— Не ты сегодня опозорила наш род, это точно, — резко произнесла она, когда Тиа закончила. Лана порозовела от жары, стоявшей в ванной, но в ее голосе звучал холод. — И я уверена, найдутся те, кто заметил и понял это. Можно я все-таки добавлю пару капель в воду?
Лана снова взяла в руки пузырек.
Блестящие темные волосы Ланы были собраны в тяжелый низкий узел. Короткий воротник туники плотно обхватывал ее лебединую шею. Тиа часто изумлялась тетиной красоте; порой, когда девушка ходила на рынок, какой-нибудь садовод прикладывал к покупке что-нибудь от себя, говоря «для твоей тети». Даже сейчас, хотя Лана не на шутку разозлилась, она была дивно хороша: щеки горят, темные глаза сверкают… Она отмерила несколько капель оранжевой жидкости, добавила в ваную, и в нос Тиа ударил насыщенный травяной запах. Ванна показалась ей даже слишком горячей.
— Сделай глубокий вдох и постарайся ни о чем не думать, — посоветовала Лана. — Я посижу с тобой на всякий случай, чтобы ты не соскользнула под воду. Еще не знаю, не вызывает ли эта эссенция в такой концентрации сонливость.
Тиа расслабилась, но спать ей не хотелось. Мысли пришли в порядок. Она постаралась без лишних эмоций обдумать все, что сегодня произошло на Совете, но не могла избавиться от подозрения, что Роуэн, ее родная бабушка, специально спровоцировала ее. Но зачем? Она могла только надеяться, что, как сказала Лана, это заметил кто-нибудь еще. Когда вода в ванне остыла, ей стало немного лучше.
После раннего ужина, состоявшего из зелени и хлеба, Тиа надела меха и застегнула коньки. Приближалось время работы.
— Ты не возьмешь с собой Пег? — спросила Лана, указав рукой в сторону боковой двери, ведшей к санному доку и собачьим будкам. Лана всегда брала с собой на работу Эриза, своего мохнатого компаньона. Псу нравилось нежиться в тепле обогревателей, и большую часть дня он проводил в приятной полудреме под светом ламп для растений.
— Не могу, — ответила Тиа, чувствуя себя виноватой. Нужно было взять собаку с собой на озеро, пустить ее поплавать, вместо того чтобы весь день пережевывать собственную печаль. Пег очень любила плавать. — Меня не будет до самого утра, а Пег предпочитает спать на своем месте.
Лана сердито прищурилась.
— До утра? Только не говори мне, что ты не укладываешься в график.
Тиа вздрогнула. Она надеялась, что Лана не узнает о ее проделках.
— Ничего страшного, — невозмутимо ответила она. — Цикл заканчивается завтра в четыре. До этого времени мне нужно отработать девять часов. У меня еще куча времени.
Если бы Тиа не успела выполнить работу до конца цикла, она потеряла бы все свои гражданские привилегии: лицензию на пользование главной дорогой, дополнительные пайки, которые можно было обменять на сладости или безделушки, и, среди всего прочего, лишилась бы читательского билета в Архив. Хотя она никогда не выбивалась из графика, ей порой приходилось напряженно работать, чтобы успеть все вовремя.
Лана нахмурилась.
— Я, конечно, понимаю, что сегодня уже излишне напоминать об этом, но все-таки: береги свое имя и репутацию. А работать в ночь накануне конца цикла выглядит по меньшей мере…
— Лана, Долан сам попросил меня выйти сегодня попозже. Они ждут щенков. Прошлой ночью у Кэсси сильно упала температура.
— Ой! Ну тогда ладно. Это ведь ее первый помет? Надеюсь, что все пройдет хорошо. Ты хотя бы к завтраку успеешь?
Тиа улыбнулась.
— Смотря к какому завтраку. Тебе удалось стащить еще немного скороягод?
— Тиа!
Ходило все больше слухов о том, что члены Первой линии пользовались особыми привилегиями, в особенности там, где дело касалось питания. Как главный садовник, Лана располагала свободным доступом к редкостным и желанным деликатесам — скороягодам, например, и потому крайне обижалась на подобные обвинения. Иногда Тиа казалось, что Лана способна обделить собственную семью, лишь бы избежать клеветы и пересудов.
— Следовало бы тебе знать, что сегодня утром ты заглотила двухнедельную порцию, — возмущенно заметила она. — Требуется много труда, чтобы вырастить и сохранить такие ягоды.
— Знаю. — Тиа крепко обняла тетю и пошла к выходу, ведущему на главную дорогу. — Увидимся утром, за завтраком из пресных рисовых лепешек.
Лана улыбнулась.
— Мы можем позволить себе и полусладкие.
Поскольку наступило время ужина, главная дорога была слабо освещена. Тиа шагнула на лед как раз в тот момент, когда дверь в соседнюю пещеру справа от нее захлопывалась. Дверь в квартиру Роуэн… При одной мысли о встрече с бабушкой Лана почувствовала, как ее сердце забилось быстрее. Не успела она отъехать, как из их двери выглянула Лана.