Правда, это лишь в наше время охранных контор развелось, как блох. И заправляют там нередко очень даже серьезные люди, прошедшие школу КГБ и выброшенные при Борьке за ненужностью. А в тридцатые-сороковые умели уже охранять, но исключительно самую верхушку, и были тонкости охраны первых лиц тем же уровнем «ОГВ», к которому даже в НКВД допускались немногие. Так что охраны, по-настоящему обученной, сейчас мало, и взять ее просто негде. Даже осназ готовят больше как охотников, волчар, чем как сторожей. Ну и уровень все же не конца века. По аналогии: в двухтысячном водить «членовоз» точно не взяли бы шофера самосвала, ну а в кремлевский гараж тридцатых — водилу-стахановца со стройки. Почему бы нет?
Да и повторяю, ну не верится мне в налет «Бранденбурга» на Севмаш. А вот людей надежных и которые не при деле сейчас — таких мало. Если «жандарм» прав, и нельзя никак Анечке за линию фронта, и знает он ее лично, даже родителей… Сам ведь, наверное, перед Лаврентием Палычем поручился за нее, а это тоже первостатейно. Ведь если она подведет, с Кириллова за это голову снимут. Вот только интересно, почему она на Ирочку похожа, внешне как раз тот тип, в моем вкусе, это совпадение или…
Я же фотки все еще тогда повыбрасывал, чтобы душу не травить… Хотя пара сохранилась, белые ночи на Дворцовой, год, кажется, восемьдесят девятый, там правда компания, и друзья мои ленкомовские с подружками, и мы с Ирэн сбоку. Я особо фотки не прятал, свои вполне могли видеть. Кто проболтался: Саныч или Петрович? Узнаю — репрессирую!
— …вам, Аня, предстоит особо ответственная задача, — тем временем говорил Кириллов. — Официально вы будете занимать должность главного делопроизводителя военной части номер… Ну чтобы у вас бумаги слишком много времени не отнимали, мы вам еще помощниц в штат дадим.
Помощницы, надо полагать, в звании сержантов госбезопасности? Симпатичные хоть, или крокодилов пришлют?
— …как говорит товарищ Сталин, «враг тайный много опаснее врага явного». Ну а во времена будущие говорили: «Избавь нас, боже, от таких друзей, а с врагами справимся и сами».
Ага, Борька и «друг Буш». Или в НКВД боятся, что мне какая-нибудь «Боннэр» попадется? Вспомнилось про нее, потому что информация про нее у Саныча тоже нашлась, ну как сорока, все из инета тащил, за каким чертом? Что-то там от вдовушки сахаровской. Где бы ни появилась, так гордится, что всегда была врагом правящего режима и боролась с ним, тайно и явно, как могла. Хотя воевала она на поезде госпитальном честно, но и тут подгадила: «Не за Сталина, не за Родину, просто выхода не было другого». Мне же эта пред-Новодворская запомнилась тем, что еще тогда, в девяностом, у меня вышла из-за нее драка с мордобоем, из-за которой я чуть из училища не вылетел, но обошлось.
За честь той недостойной женщины я не вступался, как раз наоборот. Торжество демократии… И вот, в компании одной кто-то стал распространяться про эту самую и про ее «подвиг». Кто помнит сейчас про «самолетное» дело семьдесят третьего, когда банда каких-то сволочей, желая удрать на «свободный» Запад, заговор устроила, собиралась самолет пассажирский в Пулково захватить… Оружием они запаслись, взрывчаткой, готовы были на все, «лучше умрем, чем будем жить в совдепии». Но КГБ не спало, повязали всех в аэропорту. В конце восьмидесятых книга вышла в серии «Чекисты», где про все это подробно рассказывалось. Так Боннэр, чего я тогда не знал, оказывается, активно защищала этих бедных-несчастных. Даже манифест их за бугор передала, чтобы там волну поднять.
Так я спросил, сначала мирно — в самолете том сколько посторонних было, людей наших, наверное, и женщины, дети тоже? Кому-то свободы захотелось… Моя воля — гнал бы я их туда поганой метлой, если хотят. Но людьми непричастными зачем рисковать? А если бы среди них ты сам был или твои родные, твои друзья?
А тут сразу крик. Дескать, свобода того стоит, эти герои хотели свободы для всех, на своем примере, не было у них выхода другого, за свободу надо воевать, а на войне всегда жертвы, каждый счастлив должен быть в борьбе этой свою жизнь отдать, а не просто на пенсии подохнуть. Ну если он не тупая имперская военщина с чугунными мозгами и устаревшим патриотическим мышлением: «мы — они». Или ты просто испугался, морячок, в штаны наложил от мысли, что летишь вот так, и тебя? И с такой армией мы еще кому-то грозили?