— Я кажется влюбился. — улыбнулся он.
— Даже не мечтай.
Оба скрылись. К нам же направились Софочка и Рирз. А у меня на душе заскребли кошки от слов Брэйва. Если подумать, Софа постоянно напоминает мне о моём животе, постоянно называет толстячком, пончиком, кругленьким и тому подобными именами. И постоянно проверяет, не похудел ли я случайно. А вдруг он прав? Вдруг Софа со мной только из-за того, что я на полсотни тяжелее и толще? Так, нет, стоп. Она обо мне заботится… но эта забота всегда была связана с аппетитом или с болью в животе. Неужели… неужели она правда со мной только из-за контраста?
— Рафи! — вырвал меня из рассуждений голос Софит. — Ау!
— А? Что? — растерянно отозвался я.
— Я говорю, мы с Рирзом идём тест-драйвить его магию, хочешь с нами?
— Да, хорошо.
— Всё нормально? — она положила ладошку мне на щёку. — Ты бледненький. Как себя чувствуешь?
— Я в порядке… тошнит немного, — соврал я.
— Ты что-то съел? Идём, тебе отлежаться лучше. Я за доктором сбегаю, пойдём. Рирз, я тебя потом найду, ладно?
— Но он врёт, — спокойно сказал бастард, показывая на меня. — Я хорошо слышу пульс, он учащается во время вранья.
Софа вопросительно на меня уставилась. Рирз, ты извини, но какая ж ты сволочь. Брэйв молчал, сверля меня выжидающим взглядом. Ему нельзя знать о том, что я засомневался в булочке, нельзя и всё. Софит взяла моё лицо пухленькими ладошками.
— Ты в порядке?
— Да.
— Ложь, — вставил Рирз.
— Ты можешь помолчать? — шикнул я.
— Ладно, хорошо, я не буду лезть в ваши мега-супер-офигенно-возвышенные отношения с враньём, — сказал он, подняв ладони и отшагнув назад.
Уходя, он потянул за собой Брэйва. Мы остались наедине. Софа взяла меня за бока.
— Так, колись, что случилось?
— За что ты меня любишь? — в лоб спросил я.
Она опустила взгляд и улыбнулась, гладя мне живот.
— За то, что ты есть. За доброту, нежность, ласку, понимание. И ещё ты очень милый, интеллигентный, и…
— И толстый.
— Упитанный в меру. И мне это нравится, ты ведь знаешь.
— Может, ТОЛЬКО это и нравится?
— Ты о чём? — потерялась она.
— София, я…
— Судя по полному имени, это серьёзно, — она потянула меня вниз. Я сел с ней на траву. — Прости, перебила.
— Я сейчас прокрутил в голове все время, что мы вместе и… и всё выглядит так, будто ты со мной только из-за того, что я очень толстый, и на моём фоне ты не стесняешься себя.
Она моргнула, смотря мне в глаза.
— После всего, что мы пережили? После того, как хотели убежать вместе? После того, как я вернулась к тебе от Холдбистов, чуть не лишившись жизни?
— Ты сразу рванула проверять, не похудел ли я, — неуверенно заметил я, чувствуя вину за мысли о том, что она со мной только из-за внешности.
— Потому что твоя полнота мне НРА-ВИТ-СЯ. Но не из-за того, что ты больше и… господи, мы на полном серьёзе об этом говорим?
— Послушай, я… эм… ладно, да, это немного странно со стороны выглядит, но… я просто…
— Давай теперь ты мне скажешь, за что меня любишь? Нет, я знаю: потому что я толстая и тебя за лишний вес упрекать не буду, да? Да.
— Нет!
— Странно, я же тебя только за жир люблю.
— Ну всё, извини, я вовсе не хотел тебя обижать!
— Я к Рирзу, — она начала вставать.
— Нет, стой! — я схватил её ладошку и притянул к себе. — Соф, я правда не хотел обидеть. Я просто… я… я с Брэйвом поговорил…
Она подняла на меня взгляд.
— И это он тебя надоумил?
— Получается так, — виновато сказал я.
Софа глубоко вздохнула и потёрла висок.
— Рафи, какой же ты дурак.
— Я правда не хочу ругаться, я люблю тебя, — заныл я. — Не обижайся.
— Я тоже люблю тебя. И да, мне тоже казалось, что это только из-за того, что ты крупнее. Но нет, — она нежно улыбнулась. — Ты очень хороший, добрый, и мне так нравится, что ты… ну… ну такой… чувствительный.
— В смысле? — растерялся я.
— Я до этого никогда не видела, чтобы парень плакал. Даже Дару. А когда ты плакал, ты такой… такой маленький беззащитный мальчик, которому страшно и которого так и хочется обнять и приласкать.
— Я не маленький мальчик, — пробухтел я в плечико Софит.
— Ну конечно, мой пухленький, — посмеялась она. — Ты опасный мужественный мужик.
— Мы просто пара пышечек, — я сильно поцеловал её пухленькую щёчку.
— И дело не в контрасте, — кивнула Софочка, льня ко мне. — Мой милый толстячок. Ох, тебе наверное не нравится, когда я тебя так называю?
— Нравится, — промямлил я, краснея. — Я смущаюсь, но это… мне приятно быть твоим толстячком.
— Блин, ну какой же ты… пончик. Иди ко мне, мой кругленький.
С этими словами она поцеловала меня, повалив на траву и поглаживая по животику.
Через два часа мы с Софочкой, Рирзом и Флеймом были на небольшом полигоне, который персонально для нас (ну и тренировки солдат) сотворил лорд Фейриблум. Холдбист создал кулон в виде меча и протянул Софит.
— Надевай. И попробуй меня свалить на землю.
— Окей, — с волнением кивнула булочка и надела кулон. Её глаза сверкнули. — Ох… меня мутит, это нормально?
— Да. Так, теперь представь, как твоё тело изменяется и становится похожим на подобных мне.
Софа зажмурилась. Через три секунды у неё появились длинные когти, клыки и хвост.
— О, всё, пока хватит. Как себя чувствуешь?
— Я… мне странно… внутри что-то нарастает…
— Ясно, иди сюда.
Рирз шагнул к ней, как Софа с рыком бросилась на него и замахнулась для удара когтями по лицу. Я и пискнуть не успел, как Холдбист скрутил ей руки и сорвал кулон с шеи. Когтей и клыков как ни бывало, только она пошатывалась и тяжело втягивала воздух. Я подскочил к ней и придержал.
— Чш-чш-чш, тихонечко дышим, всё хорошо, — шептал я, гладя её по макушке.
— Ей ещё рано твою магию давать, — констатировал Флейм. — У неё своя-то не устоялась.
— У Форестов же она выдерживает, у Варфайров тоже, я и подумал, что можно.
— Так им руками махать надо, а не своё тело изменять.
— Чего, блин? — не поняла Софит.
— Я говорю, что у других родов магия на изменения твоего тела не влияет, а у Холдбистов влияет, и так как у тебя силы пока нестабильны, тебе лучше их даром не пользоваться.
— Нет, стой, когда я… на севере Мэхиген тоже отращивала когти…
— Это делала Мэхиген, а не ты. Она молниями управляет нормально, а ты ещё нет.
Софочка протяжно вздохнула.
— Мне иногда кажется, что я бесполезная.
— Да ути ж моя маленькая девочка, иди к… кто я тебе там… иди к дедушке, короче.
Она подошла и уткнулась в его пухлое тело лбом, пока Флейм обнимал её и укачивал. Рирз же подошел ко мне и вложил в руку кулон.
— Пусть у тебя побудет. Ей лучше не давать.
— Даже потрогать?
— Даже потрогать. И надо бы попросить Мэхиген как следует научить её управляться с молниями, у нас времени очень мало.
— Слушай, а если… Флейм, — я перевёл на него взгляд.
— М?
— Если девочки смогли призвать тебя, то может стоит попробовать призвать остальных Первых, чтобы вы…
— Нет! — перебил он. — Не-а, нет!
— Почему? — изумилась Софа. — Мысль вполне здравая.
— Милое дитя, ты ещё слишком мала, чтобы понять своей маленькой головкой, что твоему дедушке нельзя видеться с остальными Первыми.
— Почему? — повторила девушка.
— Ну потому что… мы с ними разных взглядом на жизнь придерживаемся, и вообще… эм…
— Ты им тоже подгадил как-то? — прикрыла она глаза.
— Немножечко.
— Господи, зачем?!
— Ну а чё они?
— Аргумент, блин.
— Что ты сделал? — вмешался я.
— Моего отца ты кинул, — рассуждал Рирз. — Вероятнее всего разругался с Глейгримом… а что ещё?
— Ну допууууустим… допустим, я этого конечно же не делал, но просто предположим, что я вполне мог попытаться свергнуть Эклипс…
— Что?! — крикнули я и Софа.
— И вероятно, я не утверждаю, но теоретически я был бы в состоянии натравить на Глейгрима Варфайра, а потом попробовать урвать кусок земли у Фореста…