Тому приходилось прилагать усилия, чтобы отражать атаки. Я мог только догадываться, сколько он провел поединков, пока добирался до зала. Его шансы против наследника теперь невысоки.
Чувствуя, как все внутри протестует, я осторожно уложил Ферию, чтобы призвать клинок. От вложенной Силы он сиял, прося пустить его в ход. И я не стал сдерживать, заменив в поединке Хута.
Я успел сделать лишь пару выпадов, когда в зале полыхнула воронка, а из нее вывалились бывшие стражи Ферии во главе с моей сестрой.
— Остановитесь! — закричала она, возведя между нами стену. Она вытянула руку, в которой я увидел мелькнувший артефакт рода Ферии. Медальон правителя.
— Прекрасно! — восторжествовал я. — Давай его мне, — я потянулся к медальону, но Мэй тотчас отпрыгнула, не позволяя его забрать. Прежде, чем кто-то успел среагировать, она надела его.
Илан застыл. Не веря, смотрел на покачивающийся на груди девушки артефакт.
— Как ты посмела? — прошипел он, начиная приближаться, но не сделал и пары шагов.
— Стой на месте, — велела Мэй и тот послушно замер. — Ты не причинишь вред никому из нашего рода. Рода твоего императора. Осознай и больше не отрицай его право на трон и отступись от попыток его завоевать. Отныне ты его страж и защитник, а не притязающий на власть наследник.
Словно боясь случайно добавить что-то еще, Мэй сорвала артефакт и спрятала в портале. Я попытался его отследить, но помешал вмешавшийся Хранитель.
— Если все успокоились, позвольте продолжить, — недовольно рыкнул он, вернувшись в облик барса. — Ферия ЖИВА, два остолопа вы. Да, ее сознание погрузилось в Источник, но не растворилось в нем, как Бексолт. Нам нужно просто придумать, как ее оттуда позвать, — уже не так грозно и уверенно закончил он.
— Рия что? — переспросил Ян и только сейчас обернулся к девушке. Она все также неподвижно лежала там, где я ее оставил. Стражи попытались к ней подойти, но я не позволил, окружив щитом.
— Где вы были? Бросили ее одну, — припомнил им.
— Таков был план. Наш план. Думаешь, ей бы больше понравилось, если бы ты убил ее брата?
— Плевать, что ей понравилось. Она бы не застряла в Источнике!
— А ну хватит! — теперь на нас уже рыкнула Мэй. Сестру защита пропустила, и она склонилась над Ферией. — Я о ней позабочусь, а вам стоит вспомнить, что все подступы дворца охвачены мятежом. Не собираешься унять своих людей? — она посмотрела на Илана.
Тот помрачнел и понятливо кивнул, направляясь на выход. Прелесть приказа артефакта в том, что он не вызывает даже внутреннего протеста. За Иланом потянулись страж и Хут. Сумеречный исчез еще в тот миг, когда мы покончили с Бексолтом.
Моя душа рвалась за сестрой, уже отрывающей портал для Ферии, но явившийся Хранитель Мира напомнил, что я император.
— Весь Альянс полыхает, а Ферие ничего не грозит. Займись своим народом, — велел он. — Именно этого бы сейчас хотела Рия.
Он был прав. Хрупкая и нежная на вид, дарованная росу всегда отчаянно сражалась за доверившихся ей людей, за свой дом и его мирную жизнь. Меньшее, что я могу ей дать — покой ее родине.
Свет был повсюду, яркий и равномерный, но мне казалось, что он движется, мягко огибает меня, увлекая. И я подчинялась, идя за ним.
Теперь он не ослеплял, а обволакивал, как прежде это делал сумрак. Но там я чувствовала другие нити, а здесь — ничего. И становилось страшно. Я словно погрязла в пустоте, выпав из времени.
Я попыталась позвать Хранителя, взывая к нему сотню раз, но он молчал. Не слышал и наставник, а его прежний сосуд давно пуст. Я пыталась пробудить связь с Гевором, ведь теперь она стала еще сильнее, но ответом мне раз за разом становилась тишина и холод.
Только свет увлекал все дальше.
Ощущение времени стерлось. Я не знала, сколько блуждаю здесь, но, когда стала слышать голос, сперва не поверила, но с каждым шагом он звучал все громче.
Солнце спит который час,
Не тревожит больше нас.
Закрывайтесь, светлы глазки,
Ночь покажет свои сказки.
Спи, цветочек, засыпай,
С мамой рядом отдыхай.
Эту песенку я знала прекрасно. Мама пела нам ее, когда мне снились кошмары, а до этого — когда укладывала спать. Я и сама ее иногда напевала во время монотонной работы, но не думала, что вновь смогу услышать. Услышать этим голосом.
— Мама? — не веря, робко позвала я.
Свет расступился, открывая картину девушки, качающей на руках младенца. Меня. Не давая рассмотреть, картинка сменилась. Вместо малышки в одеялках годовалый Илан и все та же песенка.
— Мама… — вновь позвала я уже громче, и меня услышали. Тотчас исчезло все, кроме самой прекрасной и нежной в моей жизни.