«Он был твоим другом».
Руперт протянул руку и взял меч. Гнев и горе пронзили его: он понял, что ему не остается ничего другого, кроме как геройски умереть и захватить с собой на тот свет как можно больше врагов. Он поднял оружие над головой и всю свою решимость вложил в стальной меч, бросая вызов тьме. На клинке вспыхнул свет и заполнил собой всю поляну. Демоны съежились и отпрянули назад, а потом повернулись и пустились наутек. С грохотом могучего водопада на Черный лес обрушилась Радуга.
Время, похоже, замедлило свой бег и остановилось. Яркие лучи запылали во тьме, одним своим прикосновением добивая толпы мерзких тварей. Демоны падали на пропитанную кровью землю и больше не вставали. А волшебный мерцающий свет все лился и лился, пока искривленные тела чудовищ не растворялись, погружаясь в искореженную землю, и не исчезали навсегда.
Но вот Радуга пропала, и ночь пришла в Черный лес.
Поляну залил лунный свет, деревья выпрямились там, где их коснулась Радуга. Руперт медленно опустил оружие и принялся внимательно рассматривать его. Это опять был обычный меч. «Что ж, – подумал принц, – похоже, некоторые легенды оказываются правдой…»
– Может мне кто-нибудь объяснить, почему я не умер? – спросил единорог.
– Единорог! – Руперт быстро повернулся и увидел животное, которое, покачиваясь, вставало на ноги. Раны его исцелялись, от них остались лишь почти незаметные рубцы, а кровь больше не бежала у него из ноздрей. Руперт, разинув рот, уставился на единорога, а потом быстро осмотрел собственные раны. У него оказалась весьма любопытная коллекция шрамов, но они больше не болели. Он чувствовал себя великолепно.
– Я тоже прекрасно себя чувствую, – произнес изумленный голос у него за спиной, и, прежде чем Руперт обернулся, Джулия крепко обняла его, чтобы делом доказать правоту своих слов. Пока принц восстанавливал дыхание после нежных девичьих объятий, Джулия побежала к дракону, который в этот момент проверял, как сгибается его исцеленное крыло.
– Кто-нибудь скажет наконец, что происходит? – потребовал единорог.
– Я обратился к Радуге и спас вам жизнь, – заявил Руперт, растянув в улыбке рот до ушей.
– А, – отозвался единорог. – Я всегда знал, что и ты на что-нибудь сгодишься.
Руперт расхохотался и аккуратно вложил новый меч в ножны. Радость переполняла все его существо. Но вдруг его смех замер, и он более внимательно принялся разглядывать единорога.
– В чем дело? – нахмурившись, спросило животное.
– Ты вроде бы изменился, – задумчиво ответил принц.
– Я чувствую себя хорошо, – сказал единорог, вертя головой, чтобы лучше рассмотреть себя.
– О боже! – воскликнул Руперт, поняв наконец, в чем дело.
– Что? Что?
– Уф! – воскликнул Руперт, пытаясь наиболее деликатно подойти к теме. Но Джулия его опередила.
– Эй! – спросила она, подходя к ним вместе с драконом. – А что случилось с твоим рогом?
– С моим… чем? – Единорог скосил глаза: от прежнего украшения остался лишь небольшой нарост посреди лба.
– Демоны отломали рог, когда ты был ранен, – объяснил Руперт. – Очевидно, Радуга исцеляет только раны, но она не может заново восстановить то, что потеряно.
– О боги! – завопил единорог. – Теперь все будут думать, что я лошадь!
– Никто, даже если пройдет миллион лет, – заверил его Руперт.
– Послушайте, – заговорил дракон. – А не уйти ли нам отсюда к чертовой матери? Мы еще далеко от границы Черного леса, и, без сомнения, во тьме еще можно встретить много демонов.
– Правильно, – согласилась Джулия. – Кошмар закончился, но ночь продолжается вечно.
– Нет, – твердо произнес Руперт, опустив руку на рукоятку Радужного меча. – Когда-нибудь каждая ночь кончается.
2. Возвращение домой
Прошло два долгих месяца, прежде чем Руперт и его спутники достигли длинной извилистой дороги, которая вела в замок принца. Руперт ехал верхом на единороге, а Джулия – на плечах у дракона. На принце и принцессе были кожаные камзолы и панталоны, а поверх них – плотные меховые плащи. За последнее время резко похолодало.
– Герой возвращается в отчий дом, – сказала Джулия. – Разве не должны при этом звучать торжественные песнопения или что-нибудь в этом роде?