Японка, стоявшая слева от Клавдии Михайловны сделала маленький шажок вперед. Я и с интересом приготовился наблюдать за процессом знакомства по-японски: будут ли поклоны и прочие и национальные заморочки.
Вот она делает поклон на 30 градусов.
— Здравствуйте, мое имя Наоми Сэйва, я из Японии. Любимые предметы: математика, иностранные языки. Изучаю русский, английский и китайский языки. Увлекаюсь музыкой, рисованием а также занимаюсь кудо.
Все понятно, девочка решила не щеголять японским этикетом в чужой стране и свестиазиатскую экзотику к минимуму. Никакихпросьб о взятии под опеку и подобного родадругого средневекового колорита. Современная девочка. Произношение очень хорошее, явно занималась с носителем языка.
Далее все также монотонно как и в первый раз пошел уже знакомый процесс знакомства. Учительница зачитывала имя, ребята вставали и представлялись. Достаточно нудно, но детям понравилось, что половину и даже большую часть урока можно побездельничать. Очередь дошла до меня, Клавдия Михайловна с заминкой прочитала мое имя. В целом сегодня она избегала смотреть на меня и весь урок уворачивалась от моего взгляда. И правильно. Знаю, что она невиновна, и все равно есть какое-то иррациональное раздражение. Коза, одним словом!
— Тоташов Адам Константинович. Увлечения, предпочтения не помню. Что мне нравится? Мне нравится делать плохим людям больно, — я посмотрел на побледневшего Шереметова и оскалился. Да! В местном фольклоре про попаданцев некоторые герои ходят и регулярно оскаливаются. Вот и я последовал их примеру. Антон был уже в курсе про невероятный позор, постигший его брата. Чтобы поставить точку, глядя ему в глаза добавил, конечно оскалившись, — И еще один момент. За пределами школы я для всех княжич. Добавлю: очень недемократичен и нетолерантен.
Такое резкое поглаживание против шерсти сильно шокировало присутствующих. А вот японка, исправно стоявшая с каменно-вежливым лицом, оживилась и выглядела заинтересовано. За что приняла на себя гневные взгляды Ларисы, Мадины и еще Лейлы Карабашевой — княжны с Кавказа. Наблюдая эту картину констатировал, что отпугнуть, с целью держать дистанцию получилось далеко не всех. По окончании своей выходки я сел на свое место. При этом Юсупова с такой гордостью оглядела класс, что я невольно почувствовал себя ее собственностью. Девочка гениальная актриса. Воистину будущая роковая женщина, призванная повелевать повелителями. Все же надо аккуратно от нее отделаться.
И такой шанс мне предоставила Клавдия Михайловна. Пока шло знакомство, думаю не меня одного волновал вопрос, а где собираются разместить девочку. Есть только одна парта сзади. Усадить ее сзади одну, как изгоя очень некрасиво само по себе, а с учетом статуса ее отца просто невозможно.
Классная руководительница решила эту проблему не очень красиво, что называется в лоб.
— Снигарев Юрий и Богданова Ольга у меня к Вам большая просьба. В связи с тем, что Наоми новенькая в нашей стране, для нее все непривычно. Чтобы лучше адаптироваться к российским условиям, будет лучше, если она расположится поближе к учителям. Я вас очень прошу помочь с этим вопросом и занять свободную парту.
Ребята сидели на первой парте в крайнем левом ряду. В самой просьбе ничего необычного не было. Особенность ситуации заключалась в том, что Юра и Оля были простолюдинами. И если аристократическую спесь мне приходилось изображать из соображений целесообразности, то такая откровенная публичная дискриминация мне не понравилась. В крайнем случае можно было решить вопрос тихо и без свидетелей. Ребята понуро опустили головы и приготовились к переселению. Я решил воспользоваться возможностью занять желанную заднюю парту. Плюс представился благородный повод избавиться от собственнических ухваток ушлой соседки.
— Сударыня, прошу меня извинить, но я не могу безучастно наблюдать за этой вопиющей несправедливостью, творящейся прямо на наших глазах. Я просто обязан пресечь это безобразие, — обратился я с пафосом у соседке и поднял руку.
— Да… Адам Константинович, Вы что-то хотели сказать? — видимся с ней всего третий раз, но уже знает, коза, что я магнит для нештатных ситуаций. Вот и сейчас чувствует, что дело нечисто
— Клавдия Михайловна, у меня есть предложение. Снигарев и Богданова обязательно должны сидеть на первом ряду, так как имеют проблемы со зрением, а у меня с этим нет никаких проблем. Кроме того, поскольку я тоже новенький и еще не успел обжиться в классе, мне будет легче адаптироваться к новому месту чем ребятам, которые за четыре предыдущих года уже привыкли к своему месту.
В классе начался шум. Опять новенький отметился. Всего четвертый урок в школе, а уже столько событий вокруг него.
— Нет, Адам, я приняла решение, так что вопрос закрыт
— Я настаиваю Клавдия Михайловна, — во мне поднялся гнев. Она смеет напрямую говорить мне «нет» и это при том, то простолюдинам плела кружева чтобы донести до них простую как лом мысль: «собирайте манатки и убирайтесь на заднюю парту».
Я поймал ее взгляд. Если она не согласится со мной то я задам крайне неприятный, табуированный вопрос. Ответ на который прекрасно знает весь класс, но который нельзя произносить вслух. И она прекрасно это поняла.
— Хорошо, если очень хочется сидеть на том месте, так тому и быть. Только потом отыграть назад будет невозможно.
— Благодарю, Клавдия Михайловна, — взял портфель и с облегчением покинул Юсупову, галантно кивнув ей головой на прощание. Вопрос о том, что ребята чуть не пострадали за свое происхождение не прозвучал, а я еще больше озадачил публику. Только что изображал из себя спесивого аристократа и тут же встал на защиту простолюдинов.
В видимым удовольствием уселся за вожделенную парту и с тревогой увидел как Мадина тянет вверх руку.
— Клавдия Михайловна, с Вашего позволения я тоже пересяду на заднюю парту, я давно заметила, что на этом месте мне сквозит от двери, я опасаюсь за свое здоровье. — Дождавшись озадаченного кивка учительницы она с поистину королевским достоинством прошествовала к моему столу. Я рефлекторно встал и подал стул, чтобы она на него воссела.
Это что сейчас только что было? Я. Могучий. Адам. Стал. Подавальщиком. Стульев!
Нет, это точно игра, я подпрограмма а Мадина — Игрок. Шучу, но звоночек крайне тревожный. Или она так великолепна или я все-таки становлюсь все больше ребенком. Опять же нерациональные поступки, только что мною совершенные.
Японку усадили на освободившееся место и Васнецова, наконец, смогла приступить к уроку. Но долго сидеть нам не пришлось, так как с представлением новенькой и моими препирательствами с учительницей время прошло быстро и вскоре раздался звонок. Учащиеся засобирались и постепенно кабинет начал пустеть.
Я хотел незаметно покинуть помещение, так как объясняться с учительницей не было ни малейшего желания. Но Клавдия Михайловна бдительно выхватила меня из общего потока и окликнула в духе незабвенного Мюллера
— А Вас, Адам, Константинович, я попрошу остаться.
Пришлось идти к учительскому столу и дождаться пока класс не освободится.
— Адам Константинович, я бы хотела Вас поблагодарить за мое спасение, поверьте, я перед Вами в неоплатном долгу, — начала она длинный заход. На ней так и было написано, что после прелюдии она приметсячитать нотацию насчет моего отвратительного поведения.
— Право, Клавдия Михайловна, так должен поступать каждый мужчина, — отделался я официальным тоном общими фразами.
— Должен, но не каждый взрослый мужчина стал бы так поступить, — она тщетно пыталась наладить контакт, которого я избегал.
— Разумеется. Те, кто поумнее, так бы и поступили, — кинул я небольшую шпильку.
Она помялась немного, не зная как приступить ко второй части своего плана. После благодарности должно идти извинение за удар электрическим разрядом, а уж после этого собственно нравоучения. Но я сбил своей холодностью ее сценарий и она спешно его корректировала.
— Адам Константинович! Я бы хотела извиниться за то недоразумение что произошло в тот день. Просто все случилось так неожиданно и непредсказуемо. Я неправильно поступила, прошу еще раз меня извинить.