– И я ведь вам уже говорил, – продолжал он, – все это вышло, можно сказать, случайно.
Восемь членов совета заулыбались, захмыкали, а сидевший в центре полукруга Тралл уперся локтями в колени, слегка подавшись вперед.
– Возможно. Но когда этот тролль выхватил кинжал, ты без колебаний заслонил собой королеву. Достойный порыв. Достойное деяние.
Зекхан неуверенно улыбнулся и перевел дух. Значит, неприятности ему не грозят. Что ж, это хорошо. Может, его хотят представить к какой-то награде или даже повысить?
– Всякое доброе дело влечет за собой наказание, – сказал Лор’темар, с ленивой грацией развалившись в шипастом кресле и сложив руки домиком.
Зекхан судорожно сглотнул.
– Н-наказание?
– Не запугивай мальчика, – с мягким укором заговорила первая чародейка Талисра, бросив искристый взгляд в сторону Лор’темара. – Мы решили оказать тебе великую честь, предоставить возможность проявить себя в глазах Совета и послужить Орде, отправившись в Зандалар послом.
Послом? Он?!
Зекхан, не сдержавшись, фыркнул, но никто из остальных даже не улыбнулся.
– Э… Э-э… вы серьезно?
– Не менее серьезно, чем вчерашнее покушение, – откликнулся слева торговый принц гоблинов, Газлоу, по крайней мере, удостоив Зекхана усмешки. – Да, малыш, мы серьезно. Пакуй вещички: тебя ждет Зулдазар.
Повинуясь первому побуждению, Зекхан взглянул на Тралла, а после на Рокхана – на тех двоих членов Совета, кого он знал лучше прочих. Встретившись с ним взглядом, Рокхан, старый, многое повидавший темный охотник с массивными острыми клыками, блеснул черными бусинами глаз, на миг призадумался и ободряюще кивнул.
– Но я же… я же никогда раньше не был послом, – напомнил Зекхан, крепко сцепив за спиною ладони.
– Таланджи нужна нам. Орде, – медленно, ровно, как будто Зекхан, потрясенный нежданным назначением, оскудел умом, объяснил ему Тралл. – Она утратила к нам доверие, но ты… Ты спас ее жизнь, рискуя собственной. А твоя молодость и неопытность пойдут только на пользу.
– Весьма вероятно, она не воспримет тебя всерьез. Воспользуйся этим, – посоветовала первая чародейка Талисра. – Стань нашими глазами и ушами.
– И докладывай, как можно чаще, – подхватил Лор’темар. – Любые перемены в умах, любые необычные происшествия в столице, все, что тебе удастся узнать о королеве – все эти сведения крайне ценны. Такими потенциальными союзниками разбрасываться нельзя: ее город стратегически важен как база снабжения для нашего флота.
Зекхан слушал все это так внимательно, что уши сами собой поднялись торчком. Но вот в зале вновь стало тихо, и он едва удержался, чтоб не втянуть голову в плечи.
– Согласен? – поторопила его Талисра. – Ответ нужен сейчас же. Время не ждет.
Есть ли у него выбор? Об этом Зекхан даже не спрашивал, но и вопрос Талисры надолго повис в воздухе. Добраться до Оргриммара, заслужить благосклонность самого Тралла – это казалось высшим достижением всей его жизни. Далеко, далеко завела его та война – от защиты полуразрушенных стен плечом к плечу с легендарным воином, Вароком Саурфангом, до кровавой мак’гора у ворот Оргриммара, в которой Варок Саурфанг и нашел свою смерть…
Казалось, с тех пор, как Зекхан впервые изведал вкус битвы среди Тирисфальских лесов, до той самой минуты, когда Саурфанг на его глазах пал, сраженный нечистой магией Королевы Банши, минула целая жизнь. Интересно, что сказал бы седой ветеран, увидев Зекхана здесь, перед Советом Орды, удостоенного чести, которой вряд ли заслуживает и потому никак не решится принять?
Ответом ему, как порою случалось в минуты сомнений, послужил голос предков – ощущение, будто он не один, исполнившее сердце мужества. На плечо легла тяжкая длань в тяжелой латной перчатке, однако на этот раз высоко поднять голову призывал вовсе не дух отца. Сейчас рядом с ним стоял Саурфанг – опытный, сильный, несокрушимый, как крепостной бастион. Бывало, Зекхан замечал в глазах Варока усталость или сожаление, но слабости – никогда.
– А разве так… честно? Ведь Таланджи нам друг, разве нет? А мы хотим шпионить за ней? – спросил Зекхан, неловко переступив с ноги на ногу.
– Мы не посылаем тебя к ней со злом, – заверил его Рокхан. – Просто не можем помочь, если не знаем, что у нее на уме.
Зекхан устремил на него долгий пристальный взгляд, но Рокхан казался вполне спокойным, уверенным – ни искорки озорства в глазах.