Эйгер (Северная стена. Швейцарские Альпы)
Террай вполне мог уйти «на покой» на всю жизнь хватило бы и почета и впечатлений. Но он не захотел смирять страсть и жить старой славой. Особенно когда французский альпинизм стал посматривать на главные горы земного шара Гималаи. Террай был незаменим в победной экспедиции на первый взятый восьмитысячник Апнапурну. Вместе с Гастоном Ребюффа он приложил решительные усилия по спасению обмороженных товарищей Мориса Эрцога и Луи Ляшеналя, взошедших на вершину. В 1952 году он совершил в паре с отчаянным Гвидо Маньоном первовосхождение на мрачный, считавшийся неприступным пик Керр-Фицрой в Патагонии, цитадели бурь и ураганных ветров.
Фиц Рой (Патагония)
В 1955 году Террай делает первовосхождение на пятый восьмитысячник мира Макалу, а в 1962 году успешно руководит Экспедицией на пик Жанну. В этой изнуряющей борьбе за вершины он, выносливый из выносливейших, исчерпывал порой всего себя без o статка, и наступали моменты, когда перед глазами плыли круги, когда последний шаг к вершине казался ему последним его шагом, когда в самой победе, добытой такой жуткой ценой, ему виделось что-то несуразное, страшное, неоправданное.
Казалось бы, теперь, после Аннапурны, Керро-Фицроя, Макалу, Жанну, что еще большее можно совершить.
Жанну (7710 м. Гималаи)
Макалу (Гималаи)
И он наверное, мог бы сказать себе: «Хватит, ты сделал всё, что может человек, и даже невозможное. Пора ходить по ровной дороге». Но Террай рассуждал иначе: «Если я вовлёк в опасное дело других людей, я не имею права выходить из игры». И он оставался действующим альпинистом. Он разбился в конце сезона 1965 года в связке с юным гидом из Шамони Мартином Мартинетти на вершине Жербье (район Веркора).
Двадцать шесть стран прислали в Шамони лучших своих мастеров горной игры. Кроме того, сюда прибыли по собственной инициативе многие сильные альпинисты австрийцы, итальянцы, поляки, чехи, японцы, немцы, французы. Словом, почти весь цвет мирового альпинизма был здесь.
Где: Бонатти? спрашивал у Вячеславава Миша. Покажи мне Бонатти...
Об итальянце Вальтере Бонатти в Союзе много наслышались, и Мише хотелось помериться силами с лучшим альпинистом Запада. Но Вальтер почему-то не приехал на слет.
Жаль, сокрушался Миша, он был настроен по боевому...... Французская газета «Дофине либере» в июле писала: «Национальная школа альпинизма приняла сильнейших альпинистов мира по случаю международного слета. Альпинистам предоставлено право совершать восхождения по своему выбору, при одном только условии если их выбор будет одобрен профессором школы, способным оценить техническую ценность маршрута...»
Альпинисты не мешкали. Уже на следующий день 11 июля на знаменитые альпийские маршруты вышло более десяти связок Советская пара начала с восточной стены Гран-Капуцина по пути Бонатти. Преодолев снежный взлет, а затем бергшрунд, альпинисты вышли. на скалы. Стена настолько крута, что после первых десятков метров свободного лазания пришлось достать стремена и подниматься с использованием искусственныхточек опоры. Конечно, не этого хотелось. Хотелось чистого лазания, быстроты импровизаций. Популярный же отвес со строгой методичностью предоставлял альпинистам давно забитые крючья, и ничего не оставалось делать, как вдевать карабины, прищелкивать веревку и с утра до вечера раскачиваться на лесенках. Последние метры стены Миша преодолел на ощупь в темноте. На прохождение стены затратили двенадцать часов. Время отличное! Первые поздравления.
Для второго восхождения советская связка заявила западную стену Пти-Дрю, преодоление которой долгое время считалось за пределами человеческих возможностей. Тринадцать лет штурмовали ее европейские альпинисты. Лишь в 1952 году французские восходители во главе с Гвидо Маньоном прошли стену в два приема, со спуском на отдых.
Что же это за стена? Ее протяженность от подгорной трещины до вершины более 1100 метров, средняя крутизна 80 градусов. Нижний участок, длиной 450 метров, от основания до верхних террас крутой ледовоскальный Кулуар, переходящий в серию каминов. Второй участок (300 метров) почти отвес. Около ста метров его имеют отрицательный уклон. Участок замыкается девяностометровым нависающим внутренним углом. Третий участок (350 метров) - гладкие отвесные стенки с карнизами. Прохождение второго и третьего участков требовало предельного напряжения сил.
Миша и Вячеслав подошли к стене на рассвете 16 июля. Отрезок к нижним террасам, не представлявший для них технической трудности, они прошли в высоком темпе, торопясь поскорее выбраться из камнепадного места. От нижних террас началось настоящее дело., Из дневника Онищенко: «Перед нами сложный камин, закрытый сверху нависающим карнизом, но мы еще полны сил и довольно быстро преодолеваем препятствие. После камина трудности посыпались как из рога изобилия. Теперь перед нами наклонный внутренний угол, забитый натечным льдом. Где-то за вершиной солнце поднимается все выше и выше, но мы не видим его, хотя становится теплее. Лед начинает таять, и вот первые крупные капли звонко ударяются о каски, а на екалах появляются мокрые разводы. Лезть по таким скалам неприятно: ноги соскальзывают с зацепок. Но Миша уверенно идет впереди. Я неоднократно любовался его движениями. Кажется, ему любая трудность нипочем уж слишком легко, на первый взгляд, преодолевает он одно препятствие за другим. И от того, как ровно и упрямо идет веревка из моих рук, я испытываю радость за напарника по связке и верю: вершина будет нашей. Конечно, придется нелегко, и неизвестно, сколько еще ловушек поставит Пти-Дрю на пути, но это чувство уверенности, хотя и тревожной, нас не покидало. Ведь прошли мы с Толей Овчинниковым Дрю по другому пути, да еще в очень плохую погоду! А сейчас видимость отличная, Монблан не покрыт облаками значит, погода еще постоит.
Миша уже прошел на всю веревку и кричит мне, чтобы я начинал движение. Вешаю одну лесенку за другой, вхожу во внутренний угол. Постепенно он становится все отвеснее и наконец переходит в отрицательный. Мои ноги начинают болтаться в воздухе в поисках более надежной опоры. Но ее нет! И если нога не дотянулась до скалы, то приходится пользоваться малым висеть на лесенках. Еще одно усилие, и я подошел к Мише. Мне бы сменить его, но, пока я налаживаю дыхание после лазанья, Миша уже пошел дальше. Путь нам преграж дает огромный, почти непроходимый карниз, нависающий метров на восемь. Путь обхода справа по гладкой и мокрой стене. Преодолев это препятствие, входим в крутой ледовый кулуар. Слово за ледорубом! Теперь стучат по каске часто, как град, осколки льдинок. А ле довый кулуар закрыт четырехметровым карнизом. После нескольких акробатических движений Мише все же удается пройти сложное место и выйти на площадку. Здесь можно отдохнуть. Солнце уже коснулось скал, и мы с полчаса сидим, согреваясь его ласковыми лучами. Вверх смотреть не хочется, вниз тем более. С обеих сторон обрываются стены. Остается смотреть друг на друга. Но идти все же надо. Нас ждет один из ключевых отрезков маршрута девяностометровый внутренний угол, как раскрытая книга, с отдельными нависающими участками. Собираюсь сменить Мишу и выхожу вверх. Каждый метр дается с неимоверным трудом.
Шаг за шагом отвоевываем у угла участки скал. Непрерывное навешивание стремян, протягивание двойной веревки... Медленно тянется время. А лазанье становится все труднее. Вот нависающий карниз, закры вающий внутренний угол. Такое ощущение, будто за ним полочка, где можно отдохнуть. Именно это чувство заставляет преодолеть последнее препятствие. Увы, наверху никакой полки нет! Вернее она есть, но значительно дальше. Чтобы попасть на нее, поднимаемся еще метров на десять и маятником выходим на площадку размером метр на два: для Дрю роскошная площадь.
...После прохождения такого куска хочется чего-нибудь полегче, но не тут-то было. Впереди плитообразные скалы, в верхней части нависающие. Жажда мучит, хотя солнце уже начинает заходить. Когда подошел к Мише, с удивлением увидел: на голове его нет каски, она лежит рядом, наполовину заполненная падающей сверху водой. Утолив жажду, начинаем движение. Пройдя стенку, выходим под карниз, нависающий метров на пять. Удивительное дело, Дрю будто нарочно собрала в один маршрут все сложности на свете! Этот участок проходится с большим нервным напряжением исключительно на отвесах. Казалось, что ему не будет конца. Вот и опять за карнизом... внутренний угол. Темнеет.