– Очнись, – повторяла охотница, взывая к лежавшему на земле Диондору.
– Что произошло? – перепугано спросил он, едва придя в себя.
– Ты потерял сознание пять минут назад, – поставил его в известность Викхель.
– Я видел кое-что, – напрягаясь, проговорил лесник, – видение. Там были наши.
– Что именно ты видел?
– Укрепленный лагерь, изгоев, яму. В яме сидели Кверкус, король, гном, эльфийка и еще какая-то девушка, звавшая на помощь.
– Ты запомнил, где находится лагерь? – спросил Викхель.
Диондор взял паузу, пытаясь вспомнить видение.
– Да…да, смогу, точно смогу, – уверенно произнес он.
– Тогда нарисуй схему, – предложил Глеарос.
Охотнику помогли подняться, и он на скорую руку подробно начертил все, что видел, объяснив каждый объект и приблизительный путь до лагеря. А Глеарос тем временем запечатлел схему-рисунок на бумаге на всякий случай. Путники принялись активно разрабатывать тактику взятия лагеря и освобождения пленников. Наконец, после нескольких часов совместных идей они пришли к общему соглашению, решив разделиться на ударную и вспомогательную группы в виду значительных сил противника. Пока вспомогательная отвлекала на себя их основную часть, вторая группа должна была нанести разгромный удар по лагерю. Во вспомогательную вошли гномы-близнецы, Молох и Глеарос, а в ударную – все остальные. Глеарос сделал последние необходимые сноски к схеме, и, пожелав удачи друг другу, две группы разделились.
Глава 23
Дорога оказалась непростой. Обилие представавшей впереди растительности не давало вспомогательной группе достаточно резво продвигаться. Гномам и пустыннику приходилось справляться с природой, прорубывая коридор, пока эльф корректировал маршрут. Четверка продвигалась вглубь леса, где каждый сделанный шаг становился все тяжелее. На каждую сломанную ветку через несколько метров приходилось по паре новых, еще более толстых и неподатливых. Путникам даже казалось, что лес, имея собственное сознание, демонстрировал чужакам свою недоброжелательность. Вдобавок ко всему, ориентироваться по яркому дневному светилу в небе удавалось не всегда, поскольку лесная армия могучих деревьев периодически закрывала голубой небосвод, погружая путников в темноту. На первый взгляд могло показаться, что это время неумолимо быстро протекает, сменяя день на ночь. Подобные нерадушные перспективы сеяли в группе смутные сомнения, которые подтвердились, как только четверка вернулась на ранее проложенную тропу.
— Мы что, заблудились? – устало вопросил Стэн.
– Похоже на то, – донеслось от угрюмого Молоха.
– Сейчас бы пару глотков свежей медовухи. Боже, сколь же времени я не пил. Еще чуть-чуть — и кончусь.
– Еще чуть-чуть – и я сам тебя прикончу, если будешь травить душу. – Пригрозил Свэн.
— Скорее все гномы Острогорья сбреют себе бороды прежде, чем ты меня прикончишь, придурок.
— Может, проверим? – Свэн, кинув на землю топор, начал закатывать рукава, на что последовала аналогичная реакция со стороны другого гнома.
– Давай, уродец!
– О, нет! Вы еще подеритесь. – Подобное развитие событий явно не удовлетворило пустынника.
— Еще вот только говорящую тряпочку мы не слушали, — огрызнулся Свэн, сделав акцент на покрывавшем лицо пустынника шарфе.
-- Воистину говорят: два дебила – это сила.
– Какие два дебила? – гномы сперва не поняли, что Молох имеет в виду, но как только тот, сдерживаясь, едва не рассмеялся, до них дошло.
– Сейчас ты договоришься, тряпкоголовый. – Близнецы все свое возмущение одновременно переключили на спутника.
– Ну-ка прекратили все. – Эльф, наконец, дал понять, что он тоже присутствует. Впервые за все время путешествия он выглядел гневно. – Где-то там нас ждут товарищи, а мы здесь заблудились и выясняем отношения.
– Но он первый, – начал оправдываться Стэн, указывая на Молоха.
– Первый, последний. Вы что, дети малые?
– А что ты тут раскомандовался?
– Я всего лишь хочу найти Терсию с остальными. А для этого нужно двигаться вперед, пока не наступила ночь. Но вы решили иначе, забирая у себя и у меня драгоценное время.
Краткое объяснение эльфа на удивление образумило обе стороны конфликта, которые согласились с ним. Близнецы вспомнили о старике Варде, а на их лицах проступила так редкая для них сосредоточенность.
– Но мы потерялись.
– Значит, вновь найдем дорогу. Это все же лучше, чем ничего.
Озадаченный Глеарос штурмовал нарисованную схему, пытаясь во всем разобраться. Хоть он и имел представление о лесных походах, но все его знания сводились в теорию, а не в практику. Тем не менее, он не терял ни оптимизма, ни энтузиазма.