— Ответь на вопрос — и твоя смерть будет быстрой, — скупо заявил Ник, разматывая нить нориуса, чувствуя приятное покалывание в пальцах.
Глаза Кандиры стекленели, но она упрямо держалась, неотрывно глядя на него. И было в ней нечто истинное. То, что заставляло короля сомневаться во всём. Заметив его сомнение, женщина усмехнулась. Запрокинув голову, она прошипела:
— Мы всё уничтожили, глупый-глупый король. Чтобы они ничего не получили, — от разбитых запястий к плечам стекала кровь, но Кандира держалась, она злобно уставилась на Ктуула, говоря: — Вы умрёте здесь!
От её слов выморозило комнату и позади раздался тихий свист. Ктуул изволил гневаться. От него исходили волны льда, и остальные монахини завыли, как звери, задёргавшись в мешках, задрожав, а затем одна за другой лопнули, разлетаясь на осколки. Ник вовремя выставил щит, так что он с Кандирой не пострадали, как, впрочем, и вмиг успокоившийся Ктуул с сестрой.
Видя, что Ник колеблется после устроенной бойни, Ктуул подошёл к нему. Его улыбка способна растопить весь кровавый лёд в камере, но всё это тепло было направлено на одного человека. Такая полярность поведения дезориентировала, однако Никлос не поддался, вызвав тень неудовольствия Туулы.
«Бойся его гнева, но ещё больше опасайся мягкости…» — прозвучали в подсознании слова Туулы, которая замерла неподалёку, успокаиваясь после вспышки гнева. Вокруг девушки сновали лживые змеи ариуса, и сама она будто была готова голыми руками задушить тихо подвывающую от утраты сестёр монахиню.
— Ты должен убить её. Да так, чтобы остальные поняли, что бывает с предателями королевства. Эта женщина лишила нас будущего. Тебе не захочется узнать, что будет, если мы не получим утерянное. Посмотри на меня, Никлос. Я готов пообещать тебе, что как только хотя бы вещица Клэрии достанется нам — мы тут же покинем этот мир. И оставим его вам — тебе и Селесте. Я не буду давить или настаивать, чтобы ты отправился со мной. Решение за тобой, мой ученик.
В тот же миг решение созрело в голове Ника и он улыбнулся. Определиться оказалось на удивление легко и далее он больше не сомневался.
— Раз ты этого желаешь, — сказал Ник, подходя вплотную к Кандире. Он посмотрел в измождённое, но не сломленное лицо монахини, а затем положил руки ей на плечи, сосредоточившись.
Сердце Ктуула замерло в нетерпении. Одно движение и всё изменится. Никлос станет его Клосом. Великая сила, исповедующая его желания.
Трескался красный лёд, внося медный привкус в застывший воздух. Туула с прищуром глядела на монахиню, как зверь, чуя подвох. Но когда заклубилась тьма, сжимаясь вокруг Кандиры, девушка не осознала, что происходит. В отличии от Ктуула, издавшего отчаянный вопль:
— Нет! Будь ты проклят! — заорал вечный, подаваясь вперёд со всей своей мощью и всё равно не успевая — Никлос успел заключить Кандиру в объятия, ныряя во тьму и исчезая из застенок тюрьмы Лакраш под вой обманутого учителя.
Глава 4. Новое начало
Селеста
Она бежит со скоростью волчицы, на ходу превращаясь в огромного зверя и взлетая в небо, подгоняемая криками загонщиков. Её крылья впервые распахиваются навстречу безмятежному ветру, и она пытается не кувыркнуться об землю, удержаться на высоте, куда не достают стрелы с пропитанными ядом цепями.
Выше-выше, ещё выше, подальше от охотников, от людей, от этой дикой земли, где повсюду поджидает опасность, а в небесах летают синекрылые драколы, в чьих пастях отражается бездна. Клэрия задыхается от страха, от невозможности вернуться домой. Сколько дней она скрывалась в пещере, питаясь корешками и грибами? Даже охота похожа на игру со смертью — странные бугристые твари выползали из-под земли с заходом солнца, а при дневном свете на лесные дороги выходили разумные звери. И что было страшнее — неизвестно.
А теперь она обратилась драконом. Подумать только — девушка хотела принять волчье обличие, чтобы бежать, а вместо этого получила крылья и это волшебное слово в придачу — полёт!
Кружась в восходящих потоках, любуясь под лапами пеленой кучевых облаков и заходя в пушистые тучки, которые скоро обрушатся дождём на сухую землю, она чувствовала себя как никогда живой. Именно этого не хватало Клэрии всю её жизнь — настоящего обличия зверя.
Забыв о предательстве брата, о падении в неизвестность, пробуждении в новом, незнакомом мире, она погрузилась в абсолютное счастье и дышала через раз, захваченная мощью крыльев, скоростью полёта и красотой, открывавшейся перед глазами.