Запах должен запутать преследователя. Его рецепторы взвоют, когда он попытается выследить её, потеряв в запутанных улочках многомиллионного города.
Смахнув с лица жухлый листик салата, девушка быстрым шагом прошла насквозь рыбного ресторана, стащив с утопавшей в пару кухни дольку лимона. Вернувшись на залитую вечерним солнцем улицу, она нерешительно застыла, прислушиваясь к своим ощущениям, а затем нырнула в толпу возвращавшихся с работы людей, не обращая внимания на крививших носы прохожих и шарахавшихся собак.
В её мыслях царил хаос и она намеревалась как можно скорее добраться до арендного жилья, чтобы драпануть из города куда подальше.
Это был не первый её побег.
Сойдя с крупной, заполненной машинами и солнцем, улицы к полузаброшенным зданиям промышленного квартала, она немного повеселела и сердце уняло бешеный ритм. Так было до момента, как она свернула к бывшей фабрике, переделанной в дом под сдачу жилья. Прямо на ступенях входной лестницы её дожидался давешний преследователь.
Застыв и взъярившись, будто дикий пёс, она сжалась, готовясь рвануть обратно, однако была остановлена примирительным жестом мужчины, тотчас подскочившего с места, как только она показалась в конце улицы.
— Подожди, Клэр! Не убегай, пожалуйста! — воскликнул он, медленно спускаясь вниз.
В его жестах — покорность и смирение. Он клонит голову набок, показывая шею, и выставляет опущенные книзу руки, будто успокаивая зашуганного зверя. Движения плавные, пожалуй, чересчур плавные для человека: он будто перетекал с места на место, так точно контролируя каждую мышцу, связку и сухожилие своего тела, чтобы в случае чего прыгнуть с места и в два счёта оказаться рядом с ней.
Настороженная и со злым прищуром в золотисто-голубых глазах, девушка оставалась на месте ровно до той секунды, пока он не оказался в нескольких шагах от неё, успокоенный её обманчивой неподвижностью. Тогда она сдавила в руках лимон и брызнула соком, точно попав в его расширившиеся глаза.
Мужчина тонко завопил, съёжившись и пытаясь унять дикую резь. На губах Клэри мелькнула злорадная ухмылка и она развернулась, чтобы припустить во всю прыть, когда её схватили за лодыжку и с силой потянули вниз, так что она плашмя растянулась на холодном асфальте, приложившись подбородком.
По-звериному зарычав, девушка дёрнула ногой, пытаясь стряхнуть железную хватку всё ещё воющего преследователя. Развернувшись и столкнувшись взглядами с янтарными глазами, осознала — ни за что не отпустит.
И тогда ударила свободной ногой прямо в лоб. А когда промахнулась, ударила ещё и ещё, ужом извиваясь в его руках. Бесчисленное количество раз ей удавалось задеть его. И даже вырваться, ползя вперёд, покуда он приходил в себя от очередного выпада.
Наконец, она сумела встать на ноги, и даже сделала несколько шагов, когда её остановил его усталый голос.
— Клэри, пожалуйста. Давай хоть раз поговорим. Я же твой брат, а не какой-то монстр из маминых сказок!
Девушка скрипнула зубами, звучно щёлкнув челюстью. В конце улицы показалась небольшая компания и при желании она могла воспользоваться удобным поводом, чтобы снова сбежать, однако она не стала.
Уныло вздохнув, развернулась и опустилась на колени, по-волчьи подставляя шею вожаку. Сдаваясь так, как это было принято у них на родине.
Приняв душ и сменив одежду, они разместились в её комнате. На небольшом столике Клэри организовала пару бутербродов с ветчиной и крепкий кофе, которого всегда не хватало на их родине. Солнце давно спустилось за горизонт, с улицы веяло ледяным холодом, пришедшим со стороны океана. Однако они оставались в тонких майках — прохлада совсем не трогала брата и сестру, сидящих друг напротив друга и незнающих, что сказать после пяти лет погони и преследований.
— Ты выросла.
— Можно подумать, раньше я была ребёнком, когда отец решил выдать меня замуж, — язвительно проронила Клэри. Она старательно гасила в себе конфликт, понимая, что ещё пять лет в бегах может и не выдержать. Слишком устала от бесконечной гонки.
— Замужество за кан-альфой не самое худшее, что может случиться в жизни.
Клэри выразительно изогнула бровь, притягивая к себе чашку и делая небольшой глоток. Брат всегда шёл напролом, будучи не склонным к сантиментам. Чего ещё ожидать — весь в отца.