3 марта из Германии транспортными самолётами была переброшена рота «А» 79-го инженерного батальона армии США, с полным комплектом полевой инженерной техники. Её тяжёлые бульдозеры присоединились к советским сапёрам, и помогли окончательно расчистить улицы. Теперь по городу стало возможно проехать.
4 марта основные поиски были завершены, хотя тела погибших находили при разборке завалов в жилых кварталах ещё дней десять. Но уже стало ясно, что живых найти не удастся, кроме, может быть, одного-двух, не придавленных, а заблокированных где-нибудь в подвале. Общее число погибших составило немногим более 6 тысяч человек, раненых было менее 4-х с половиной тысяч. Николай Герасимович Кузнецов отослал шифротелеграмму Хрущёву, находившемуся в тот момент в поездке. В послании он отчитался о результатах операции.
Результаты Никита Сергеевич счёл удовлетворительными. Благодаря принятым мерам, количество погибших и раненых составляло чуть более трети от случившегося в «той» истории.
– Наши усилия того стоили, – сказал Хрущёв, показав Косыгину расшифрованную телеграмму.
Эскадра продолжила свой путь в Гану, где в середине марта состоялись запланированные учения. Технику, войска МЧС и десантников вывезли транспортные самолёты.
Материальный ущерб, нанесённый городу, оценивался в 70 миллионов долларов 1960 года. Агадир пострадал так сильно, что старые районы решено было не восстанавливать. Новый город был отстроен примерно в 3 километрах к юго-востоку, лишь район New Talbordjt выстроили граничащим со старым, разрушенным районом.
Новые здания строились уже с учётом сейсмоопасности региона. Каждое строящееся здание осматривали эксперты-строители, выдавая заключение о возможности его эксплуатации. На освидетельствование сейсмостойкости новых зданий было затрачено около 45 миллионов долларов. В городе были проложены новые, современные инженерные сети, значительно лучше разрушенных землетрясением, было высажено около 85 тысяч деревьев.
(Из отчёта Петера Шталя, эксперта службы Physique du Globe ЮНЕСКО, Информационный бюллетень, апрель 1967 г. , Том 1, № 2)
Совместная работа спасательных служб и военных подразделений нескольких стран при ликвидации последствий землетрясения в Агадире показала важность расширения Международной Спасательной Службы и участия в ней национальных служб спасения наиболее развитых стран. Процесс формирования МСС вышел за рамки стран Экономического Союза.
#Обновление 31.07.2016
6. Смерть ходит рядом.
По возвращении в Москву, Никита Сергеевич занялся текущими вопросами, накопившимися за время поездки, и одновременно готовился к визиту во Францию. Личный врач, Владимир Григорьевич Беззубик, беспокоясь, чтобы Первый секретарь после возвращения из тропиков в холодную, промозглую мартовскую Москву, не простудился или не подхватил грипп, ещё перед отлётом рекомендовал ему для профилактики за неделю до возвращения принимать небольшими дозами новое, только что прошедшее клинические испытания, противовирусное средство – ремантадин. Хрущёв врача послушался, и начал принимать препарат ещё в Индонезии, перед визитом в далеко не тёплый в марте Афганистан. Новое лекарство подействовало, гриппом Никита Сергеевич не заболел. (АИ, в реальной истории Хрущёв по возвращении из поездки заболел гриппом, из-за чего визит во Францию был перенесён на неделю).
8 марта страна отпраздновала Международный женский день. С 1960 г решением правительства он был объявлен нерабочим днём. (АИ, в реальной истории – с 1966 г) 7 марта женщин в большинстве организаций отпустили домой сразу после обеда, чтобы дать им возможность подготовиться к празднику. Цветочные магазины сделали 7 марта полуторный годовой план, теперь можно было расслабиться до 31 августа, когда придут за букетами для учителей родители первоклассников.
9 марта Никита Сергеевич приехал в Кремль как обычно, к 9.00, и занялся решением накопившихся вопросов: прочёл десятка два различных докладных записок, проектов, и прочих документов, требовавших его решения или резолюции, ответил на десяток телефонных звонков, сам переговорил с несколькими министрами и председателями Госкомитетов, решая различные вопросы.
Время уже близилось к обеду, когда звонок телефона оторвал его от очередной бумаги. Никита Сергеевич взял трубку:
– Слушаю, Хрущёв.
Звонил Серов:
– Никита Сергеич, беда! Умер Игорь Васильевич Курчатов...
В первый момент Хрущёв даже не понял:
– Как – умер? Когда, где?
– Утром. На работе. Провёл с утра сложное совещание, потом позвонил в Дубну, Векслеру, и заперся в кабинете, приказал его не беспокоить. Через час, примерно, ему позвонил Дмитрий Васильевич Ефремов, с которым они в последнее время вместе работали над документами. Товарищ Ефремов звонил по срочному делу, но Курчатов не ответил. Ефремову это показалось странным, он пришёл лично, заглянул в кабинет, и увидел, что Игорь Васильевич сидит за столом «в неживой позе» – так с его слов записано, – доложил Серов. – Товарищ Ефремов тут же вызвал группу врачей, которым было приказано сопровождать Игоря Васильевича. Врачи прибежали меньше, чем через минуту, но было уже поздно, смерть наступила около часа назад.
(АИ, в реальной истории И.В. Курчатов скончался 7 февраля 1960 г во время прогулки в санатории «Барвиха», посещая лечившегося там Ю.Б. Харитона)
Хрущёв слушал объяснения Серова, но не слышал, не воспринимал их. Тяжело оперевшись лбом на руку, он произнёс:
– Не понимаю... Как так могло случиться? Его же лечили, он, вроде бы, хорошо себя чувствовал... Не понимаю...
– Я сейчас приеду, – сказал Серов. – Объясню всё подробнее.
– Приезжай, – услышав гудки в трубке, Никита Сергеевич положил её на рычаг, затем нажал клавишу вызова:
– Григорий Трофимыч, – сказал он по громкой связи. – Курашова и Маркова ко мне, срочно. Хоть из-под земли.
– Будет сделано, – ответил Шуйский. – Никита Сергеич, с вами всё хорошо? Может, товарища Беззубика вызвать?
– Нет, Владимир Григорьич тут не поможет, – тусклым, безжизненным голосом ответил Первый секретарь. – Умер Курчатов. Серов только что доложил...
Он отпустил клавишу и невидящим взглядом уставился в стену. На душе было тяжело и пусто. Никита Сергеевич не понимал, что могло случиться. Да, Курчатов был болен, перенёс два инсульта, сердце было порядком изношено, но в прошлом году его активно лечили, прежде всего – от тромбоза, заодно новыми, синтезированными по данным из посылки препаратами поддержали сердце. Александр Михайлович Марков, начальник «кремлёвского» 4 Главного управления Минздрава, клялся, что врачи сделали всё возможное, да и сам Курчатов после лечения выглядел заметно лучше, чем последние пару лет.
– Как? Как, чёрт подери? Почему? Ведь всё сделали, чтобы это предотвратить! – едва не простонал Хрущёв. – Где не доглядели? Что могло случиться?
Он снова придавил клавишу:
– Григорий Трофимыч, вызови ещё академика Келдыша. Больше ни для кого меня нет.
– Будет сделано.
Хрущёв отпустил клавишу и ещё несколько минут сидел неподвижно, глядя на молчащий телефон. Смерть Курчатова стала для него полной неожиданностью, ещё и потому, что, казалось бы, были приняты все мыслимые меры. И всё же судьба как будто решила показать человечишкам свою непреклонную силу.
«Нет, костлявая, Королёва я тебе так запросто не отдам», – подумал Никита Сергеевич: «Во всяком случае, не отдам без боя».
Первым приехал Серов. Пока он снова, теперь уже лично, и со всеми подробностями, докладывал Первому секретарю обстоятельства смерти академика, подъехали министр здравоохранения Сергей Владимирович Курашов и начальник 4 ГУ Марков. Подробности, доложенные Серовым, ситуацию не прояснили. Хрущёв обрушился на Курашова и Маркова: