- Мерлин! - закричал Артур. Мерлин обернулся и увидел Артура на вершине одной из квиддичных трибун, возвышавшихся над изгородью лабиринта. Артур перепрыгнул через край трибуны, к шоку и ужасу толпы, но Мерлин увидел, как его глаза вспыхнули золотом инстинктивно, как и его собственные, и движение гриффиндорца замедлилось, прежде чем он благополучно приземлился на ноги. Он едва успел коснуться земли, как его ноги застучали по траве, и вскоре его тело столкнулось с телом Мерлина, обвивая его теплыми, знакомыми руками.
Вздохнув, Мерлин рухнул в объятия Артура.
- Я думал, ты умер, - прошептал Артур в волосы Мерлина.
- Был, - выдохнул Мерлин в ответ. У него даже не было сил обнять Артура, который теперь поддерживал почти весь вес Мерлина. Тишина на поле нарушилась, и вскоре всем в округе пришлось кричать, чтобы быть услышанными, а Мерлину захотелось укрыться где-нибудь в тихом и пустынном месте.
- Извините, мистер Пендрагон, - произнес чопорный голос, и Мерлин, повернув голову, увидел мадам Помфри, ожидавшую рядом с потрепанным Гарри, на лице которого играла глупая улыбка облегчения. - Мне нужно позаботиться о мистере Эмери.
- Мадам Помфри, я знаю, что просил вас, но я буквально не думаю, что смогу жить без Артура, - ответил Мерлин приглушенным голосом в груди Артура. -У меня сломаны ребра, почти зажившее проколотое легкое, рваная рана в боку, а также раны на руке и плече, полученные в лабиринте. Кроме того, сильное магическое истощение, но вы можете поблагодарить за это Волдеморта. Мудак.
Помфри поджала губы при упоминании о Волдеморте, но, похоже, он ее больше раздражал и доставлял неудобства, чем пугал. От этого Мерлин чуть не расхохотался. Вместо этого он просто расслабился в объятиях Артура, когда она начала произносить исцеляющие заклинания, которые стекали по его телу, как теплая вода, и передавала ему множество зелий, которые он глотал. Тем временем Гарри утащил Дамблдор, который вполголоса задавал ему вопросы. Но что помогало больше, чем исцеление и зелья, так это теплая, ровная струйка любви и магии, которую Артур вливал в него. От этого у Мерлина колени превратились в желе.
- Ты нарочно это делаешь? - спросил Мерлин, бормоча что-то в шею Артуру.
- Что делаешь? - переспросил он слишком невинно. Мерлин слышал, как несколько повышенных голосов становились все громче, и узнал самую громкую, самую настойчивую Гермиону, за которой следовали сердитые Кора и Седрик.
Мерлин чувствовал себя разбитым, немного сломленным, словно его бросили, как манекен на краш-тесте, но сейчас он чувствовал себя нормально. Он отстранился от Артура, чтобы встать на ноги, но не вырвался.
- Я в порядке, мадам Помфри, спасибо, - с улыбкой ответил Мерлин. - Вам, наверное, следует привести в порядок руку Гарри.
- Мальчик не позволил мне ухаживать за ним, пока не убедился, что с тобой все в порядке, - вздохнула она и направилась к Гарри и Дамблдору. Мерлин повернулся, чтобы махнуть своим друзьям вперед, которых сдерживали три волшебника безопасности, когда громкий, властный голос прогремел через поле.
- ЧТО ЭТО? - завопил он, и Мерлин, обернувшись, увидел Корнелиуса Фаджа, бледного и дрожащего, указывающего пальцем на труп Волдеморта и бессознательных, связанных по рукам и ногам Пожирателей Смерти.
Мерлин спокойно высвободился из объятий Артура и заговорил с министром через вновь затихшее поле. - Это труп лорда Волдеморта, министр.
При этих словах из толпы послышалось несколько тихих вскриков и вздохов, и министр повернулся, указывая дрожащим пальцем на Мерлина, его лицо покраснело от ярости и замешательства.
- Ты лжешь! - выплюнул он.
- Не называйте меня лжецом, министр, я не ценю этого, - выругался Мерлин, словно отчитывая маленького ребенка. - Это лорд Волан-де-Морт, ныне мертвый, и вокруг него тринадцать его Пожирателей Смерти. Как я подслушал, у него еще шесть человек в Азкабане, двое из них стали предателями, а один целый год работал на него шпионом. Это благодаря нам с Гарри его сейчас нет в живых.
- Это… это… это же абсурд! - Фадж запнулся. -Тот-Кого-Нельзя-Называть-по-Имени мертв! Он был таким уже много лет!
- Это неверно, - ответил Мерлин. - В основном он был мертв. Он был воскрешен ранее сегодня вечером, и был быстро убит снова. На этот раз навсегда. Я позаботился об этом.
- Ты то? - Фадж рассмеялся, немного маниакально. - Ты, девятнадцатилетний парень, убил Сам-Знаешь-Кого? Он был жив все это время, и как будто тебе уже не хватало внимания с тем, чтобы быть чемпионом Хогвартса и повелителем драконов, ты теперь убил самую большую угрозу нашего времени? Кого, по-твоему, ты обманываешь? Кем ты себя возомнил?
При словах Фаджа на поле воцарилась мертвая тишина, и пальцы Артура крепче сжали запястье Мерлина. Однако заговорил Гарри:
- Он Мерлин, - сказал он, выходя из-за Дамблдора со сжатыми кулаками и решительным огнем в глазах. - Я был свидетелем всего. Червехвост ударил его смертоносным проклятием, и менее чем через десять минут он снова был на ногах, одним заклинанием сбил всех Пожирателей Смерти и ударил Волдеморта молнией. Это невероятно, но это правда.
Фадж расхохотался. - Ты думаешь, я поверю, что этот мальчик-Мерлин? Кто, как мы все знаем, умер со времен короля Артура?
Мерлин шагнул вперед, переплел его пальцы с пальцами Артура и потянул гриффиндорца за собой. Их глаза сверкнули золотом, и Фадж сделал шаг назад.
- Я Мерлин Эмрис, - сказал он, и его голос был усилен, чтобы разнесся по полю. - Рядом со мной Артур Пендрагон, возрожденный король былого и грядущего. Сегодня ночью я убил Волдеморта, чтобы восстановить равновесие в мире и остановить войну, которая убила бы многих из вас еще до того, как она началась. Единственная причина, по которой я все еще здесь и не так далеко, заключается в том, что моим друзьям и всем, кого я знаю, угрожает шпион Волдеморта.
- Шпион был здесь весь год, - заговорил Артур. – Организация событий с самого начала-включение Гарри в Турнир Трех волшебников, обеспечение того, чтобы он занял первое место и мог войти в лабиринт первым, и, насколько я понимаю, превратил кубок в портключ и империализировал Виктора Крама. Ты должен слушать Мерлина.
Фадж фыркнул и открыл рот, чтобы возразить.
Вместо того чтобы пытаться убедить Фаджа еще больше – несмотря на то, что невозможно было аппарировать в Хогвартс, тем более с четырнадцатью телами, и аппарировать их без физического контакта, что само по себе должно было доказать, что Мерлин был намного больше, чем думал Фадж – Мерлин закрыл глаза и сосредоточился.
Окклюменция и легилименция были редкими магическими техниками, восходящими к эпохе друидов. Мордред был одним из самых сильных легилименов, которых он видел, даже спустя восемьсот лет, и Мерлину потребовалось много времени, чтобы овладеть искусством на таком уровне. Лишь немногие из современного магического сообщества могли научиться этому искусству, не говоря уже о том, чтобы овладеть им, и прошло уже много лет с тех пор, как Мерлин пробовал свои силы в этом искусстве.
Погрузившись в медитативное состояние, Мерлин протянул руку, которая не была привязана к Артуру, и расширил свой разум. Легилименция была улицей с двусторонним движением, вопреки распространенному мнению. Это не было искусством одного погружения в разум другого – это было одно открытие ума для получения мыслей и воспоминаний другого. Если бы это было сделано правильно кем-то с сильными способностями, можно было бы открыть свой разум многим, а не только одному. Однако, поскольку это была улица с двусторонним движением, нужно было быть еще более сведущим в окклюменции, чтобы защитить свой разум от проникновения других, как только он был открыт.
Один за другим Мерлин открывал себя мыслям окружающих. Он чувствовал, что Артур рядом, Гарри и Дамблдор чуть дальше, рядом с Помфри, мысли его ошеломленных друзей, кипящий океан сознания Фаджа – дальше, мимо профессоров, студентов, родителей, семей и безопасности, пока Мерлин не почувствовал сознание каждого живого человека на стадионе для квиддича.