– Ну мы и вляпались!..
В тот вечер они через силу съели ужин, притворяясь, что все в порядке. Но непрекращающийся шум снаружи здания говорил об обратном. Теперь они точно в самой настоящей тюрьме. И они сами туда себя загнали.
В доме было семнадцать квартир, и они ожидали собрать с верхних этажей щедрый урожай провизии, но обнаружили только немного крупы, сухофруктов и макаронных изделий, с полдюжины банок супа, пачку несвежих крекеров и несколько бутылок дешевого вина.
С начала эпидемии прошли недели. Дом уже долго стоял без электричества и, конечно же, вся еда, которую в спешке оставили жильцы, испортилась. Те, кто успел уехать, забрали все, что могло пригодиться. К счастью, многие оставили нетронутыми аптечки, и Таре удалось набрать полную обувную коробку таблеток: транквилизаторы, стимуляторы, таблетки для похудения, бета-блокаторы, антидепрессанты, препараты для понижения холестерина. Еще она нашла какие-то лекарства для отца. Филип втайне посмеивался над заверениями Тары, якобы старавшейся позаботиться о здоровье всех и каждого: было ясно как день, что она просто ищет, чем закинуться. Судя по всему, ее увлечение наркотиками переросло в довольно серьезную зависимость. Но кто он, черт побери, такой, чтобы ее винить?
Беда была в том, что вот уже вторую ночь Филип чувствовал себя одним из Чалмерсов. Они пришлись ему по душе. Их деревенская раскрепощенность, их отвага, да и сам факт, что они живые и настоящие. Пенни начала снова говорить, ее глаза ясно сияли впервые за несколько недель. Общество других женщин для его дочки – то, что доктор прописал.
Даже Брайан казался более сильным, более уверенным. Ему еще предстояло многому научиться, но он уже делал успехи.
Следующий день начался с повседневных мелочей. Филип и Ник обосновались на крыше и наблюдали за передвижениями зомби, а Брайан между тем проверил на прочность все входы и выходы в здании. Пенни оставалась с девушками, а старик, несмотря на болезнь, старался успеть везде и всем помочь, насколько было в его силах.
После обеда Ник сел размышлять о том, как перебраться с одной крыши на другую. Можно соорудить какое-нибудь подобие моста… Ник напряженно думал, пытаясь отыскать выход из этой тюрьмы.
Если получится, то они спасены. Ведь еда скоро закончится. Воды и того меньше… Долго они здесь не протянут.
После ужина, когда они играли в карты, пытаясь хотя бы ненадолго забыть об армии мертвецов снаружи, Филипа озарила идея.
– Почему бы вам не сыграть что-нибудь для нас? – сказал он. – Заглушим этих ублюдков.
– О! – сказал Брайан с огоньком в глазах. – Это отличная идея.
– Мы чего-то подзаржавели, – прохрипел старик со своего кресла-качалки.
– Если хотите знать правду… мы не сыграли ни одной ноты с тех пор, как это началось.
– Ты просто трусишь, – комментирует Тара с кушетки, перекатывая крошки табака, семечки и мусор на дне небольшой жестяной баночки.
– Ну давай, папочка, – жалобно заскулила Эйприл. – Мы не можем сыграть «The Old Rugged Cross» без тебя.
– Да не захотят они слушать эту религиозную трескотню, особенно сейчас!
Тара уже успела скрутить самокрутку и неспешно взяла в руки скрипку.
– Все что пожелаешь, папочка, а я ударю басом.
– Вы и мертвого достанете, – сдался Дэвид.
Чалмерсы извлекли из футляров инструменты и принялись их настраивать. Через минуту они заиграли. Филип замер и прислушался.
Завораживало не только первоклассное мастерство исполнителей, но и сама чудесная старая ирландская джига с печальной, глухой басовой партией и гитарным рефреном, звучавшим как столетняя шарманка. От этой простой, но утонченной мелодии посреди бесчеловечного ада сердце Филипа затрепетало.
Чистый и свежий, как хрустальный колокольчик, голос Эйприл заполнил комнату.
В душе Филипа шевельнулось давно забытое чувство. Он не испытывал ничего подобного с того дня, как умерла Сара…
Филип и не заметил, как песня закончилась. Присоединившись к радостным возгласам и рукоплесканиям, он на мгновение забыл обо всем на свете.
После скудного завтрака из черствого хлеба и сухого молока Филип заметил Эйприл, стоявшую около входной двери.
– Я решил, что ты не откажешься от чашечки, – невинно произнес Филип. – Быстрорастворимый, но… очень даже ничего на вкус.
Тут он заметил, что Эйприл обула сапоги.
– Что, черт возьми, ты делаешь?
Она посмотрела на кофе.
– Ты использовал на это остаток воды?
– Полагаю, что да.
– Последнего баллона нам надолго не хватит.
– Что ты задумала?
– Успокойся, – она собрала волосы в хвост и спрятала под капюшон. – Я уже давно собираюсь это сделать.
– Что сделать?
– Ты видел пожарный выход на южной стороне здания?
– Ты не пойдешь туда одна.
– Я могу выскочить из квартиры 3F, спуститься по лестнице и отвлечь кусак от здания.
– Нет… нет.
– Увести их подальше, найти какую-нибудь еду и хотя бы немного воды и вернуться.
– Подай-ка мне ботинки, – велел Филип. – Я же сказал, что одна ты туда не пойдешь.
Глава 12
И снова этот невыносимый запах… Запах гнили и тухлого мяса. У Филипа навернулись слезы на глаза. Вряд ли он когда-нибудь сможет привыкнуть к этой вони.
Он выполз на покосившуюся пожарную лестницу, зигзагами спускавшуюся вниз. Плита, к которой крепилась лестница, затряслась от его веса. На улице было сыро и мрачно, небо приобрело цвет асфальта. К счастью, по узкой улице вдоль южной стороны дома бродило совсем немного кусак. Филип посмотрел на часы.
Примерно через минуту и сорок пять секунд Эйприл рискнет жизнью, чтобы спасти близких от голодной смерти. Филип ее не подведет. Нужно действовать быстро. Он спустился по лестнице; шаткие ступени стонали под его тяжестью и вибрировали с каждым шагом.
Коснувшись ногами земли, Филип сразу ощутил на себе голодные взгляды мертвецов, привлеченных грохотом лестницы.
Боковым зрением он видел медленно приближающиеся темные силуэты.
– Они пока еще ничего не заметили, – подумал Филип.
Шестьдесят пять секунд. План прост. Войти и выйти. И сделать это как можно быстрее. Филип проскользнул мимо заколоченных витрин с ловкостью, достойной настоящего морпеха, добрался до восточной части здания и нашел заброшенный «Шеви Малибу» с номерами другого штата.
Тридцать пять секунд.
Шаркающие шаги приближались. Филип пригнулся, спрятавшись за автомобилем, и быстро снял рюкзак. Достал пол-литровую бутылку из-под кока-колы, наполненную бензином (Эйприл нашла полную канистру в подвале).
Двадцать пять секунд.
Филип открутил крышку, заткнул горлышко пропитанной бензином тряпкой и засунул горлышком вперед в выхлопную трубу автомобиля, оставив кусок тряпки болтаться снаружи.
Двадцать секунд.
Он быстро достал зажигалку и поджег тряпку.
Пятнадцать секунд. Он бросился прочь.
Десять секунд.
Филип перебежал через улицу, обогнув скопление кусак, и нырнул в укрытие, за мусорные баки.
Пять секунд.
– БА-БАХ!
Филип упал, закрыв голову руками.
Вовремя, подумала Эйприл. Тоже упав на пол, девушка выглянула через нижнюю половину запертой стеклянной двери и увидела, как море мертвецов стремительно превращается в океан.