В рюкзаке своем, конечно же, кроме футболок с джинсами, Леся ничего не обнаружила, зато в шкафу на первом этаже ни с того ни с сего оказались несколько платьев, вероятно, купленные Олей.
– Просто фея-крестная, – бормотала девушка, впопыхах примеряя одно за другим. Остановившись на шелковом, молочного-бежевого цвета, платье, Леся нашла к нему и пару туфель. Распустив волосы, она оглядела себя снова во весь рост и изумилась своему преображению.
Впервые за несколько месяцев девушка ощутила свою красоту. В ней пробудилось что-то легкое и приятное, что, наверное, и должно быть присуще девушкам ее возраста. Уголки тонких бледных губ дрогнули. Она улыбалась своему отражению, как зачарованная.
Перед выходом Леся попробовала созвониться с Олей, чтобы поблагодарить, но безуспешно; Отец тоже не брал трубку. Новостные сводки, что Леся успела просмотреть за день, были немногословны. Каждый пропущенный вызов вкупе с молчанием Отца в ответ на ее сообщения возвещал все более о бездне, что хватала Лесю за горло, и душила, душила…
В дверь раздался негромкий стук. Девушка, если б умела, прижала бы уши от страха в эту секунду: кто к ней мог постучаться? С соседями она не успела познакомиться, Отец был на службе… Не Жози же прилетела, в конце то концов?
– Кто там? – осторожно протянула Леся, соскребая все остатки уверенности внутри и вкладывая их в свой голос.
– Это я, Амикус, – послышался робкий ответ за толщей металла. Выдохнув, девушка открыла дверь и увидела перед собой мужчину, который, казалось, стал как бы еще бесцветнее; словно гены его болезни усилились за прошедшие полдня.
Аметистовые глаза смотрели на нее с долей стыда, хотя он умело скрывал это чувство за бесстрастным выражением лица и уверенностью движений.
– Привет, – буркнула Леся, так и не решив, простила она ему утреннюю неучтивость или же нет.
– Отлично выглядишь, – Амикус натянуто улыбнулся, бросив сокрушенный взгляд на свою одежду. – А я вот не очень, примут меня за твоего пажа.
Леся пожала плечами:
– Спасибо. Да это все Олины проделки.
– Вот оно как, – Амикус усмехнулся. – Что есть то есть, вкус у нее прекрасный. Однако красивому все красиво, как говорится. Пойдем же.
Наконец, не выдержав, она улыбнулась в ответ и, взяв ключи с сумочкой, присоединилась к нему. Ей было странно идти рядом с мужчиной, взрослым мужчиной, к которому она испытывала нечто неопределенное и мучавшее все ее нутро. Это была не то симпатия с долей антипатии, не то ровно наоборот. А что чувствовал он, и вовсе представлялось ей чем-то неразрешимым. Уж не из жалости ли он позвал ее на этот сеанс? Леся закусила губу и старалась не смотреть на своего спутника, пока они шли до перекрестка. Дорога до него казалась ей бесконечным.
– Не криви так рот, – вдруг произнес он, пока они стояли на светофоре. – Тебе не идет. Неестественно выглядит.
Леся опешила.
– Почему произошел взрыв? – выпалила она, вместо того чтобы огрызнуться в ответ.
Амикус отвернулся и указал на зеленый сигнал. Оглядевшись по сторонам, он взял ее холодную руку в свою и крепко сжал, пока они переходили дорогу.
– Здесь водители сумасшедшие, – пояснил мужчина, однако было поздно: Лесино существо уже поплыло. – Было землетрясение, говорят. А на самом деле, шут его знает.
– Я думала, ты наверняка знаешь… – Лесе он казался хранителем ответов на все вопросы.
– Брось, – махнул он рукой. – Я, как и все смертные, лишь имею дело с последствиями. И судить могу только о них. Хотя что-то и можно предсказать, собственно, этим я и зарабатываю на хлеб.
– Предсказаниями? – усмехнулась девушка.
– Оцениваю риски, грубо говоря.
– Вот значит как. И что же, есть в этом хоть какой-то смысл? – Леся указала на вывеску корейского магазинчика. – Если по итогу все равно может случиться такая трагедия? Какой толк от математики, если она оказывается бесполезной, когда даже ничтожные доли процентов становятся всеми ста в один миг?
– Ты действительно хочешь сюда? – оборвал он ее размышления.
– Я хочу отвратительно-сладкого баночного кофе, – призналась она. – С каким-нибудь вкусом амаретто.
– Ужас, – Амикус округлил глаза. – С кем я только связался…
Однако, молча последовал за ней.
– Так и что же, – он продолжил разговор, когда Леся выбрала себе сладости. – Выходит, математика не нужна? Ты понимаешь, насколько нелепо это звучит?