За внутренним двором, попавшим в стеснение жилыми помещениями, следует тут же самая основная часть постройки – сама таверна, где шальной люд предаётся самым различным и удивляющим утехам. Перед входом раскинулись внешние столики и самая настоящая терраса на втором этаже, где так же, в любую погоду все старались предаваться веселью, хоть на мгновение, проваливаясь в угар, делая шаг из мрачной беспросветной действительности.
Внутреннее убранство не так сияет великолепием, ибо спустя десятилетия, пройдя сквозь пьянки и побои, переделы и разгромы оно являет из себя лишь невзрачное обширное помещение. Широкая комната, со стойкой, где стоит владелец заведения, усеянная столиками да стульями, с неважным освещением, состоящим на половину из свечей и факелов и на половину из тусклых старейших лампочек накаливания.
– Ты знаешь, чьё это раньше было здание? – Прозвучал вопрос откуда-то со стороны углового столика, утонувший в громком смехе и буйных разговорах, вперемешку с играющей музыкой.
– Нет. – Последовал ответ от темноволосого юноши, облачённого в кожаную куртку, всё же услышавшего ответ средь адского веселья. – Может, вы знаете, чья раньше тут была усадьба? – Исказив голос в сарказме, зачем-то, вопросил парень.
Мужчина, с вольными чертами лица, тёмными глазами непонятной расцветки, поправляет кожаную шляпу и усмехается:
– Хах, а откуда такая… неприязнь? Мы же только что восстановили справедливость и нанесли возмездье убийце твоего друга. Так скажи-ка, парнишка, чем ты недоволен?
Юноша складывает руки на груди и со сдерживаемой яростью отвечает:
– Послушайте, Андрон, я не думал, что потом всё так обернётся.
Парень тут же невольно погрузился в недавние воспоминания, а чтобы поскорее от них избавиться нервно схватывает бокал с разбавленным пивом и выпивает залпом все полпинты.
Это произошло несколько часов назад, когда Данте и Яго закончили налёт на «Лист Дурмана», свершив, как им казалось, акт чистейшего правосудия. Яго всегда отличался своим вспыльчивым и резким нравом и что бы доказать победу он не стал церемониться и печься над моральными принципами. Несколько ударов большим ножом по шее и голова хозяина отделилась от бренного тела.
Яго пошёл прямиком на ближайший балкон, но Андрон же решил его спустить на второй этаж, на специальную сцену с микрофоном, где хозяин каждый день отдавал приказы и распоряжения. Брат вышел прямиком на середину сцены, расположенной на втором этаже и больше напоминающей полукруглый балкон. Ожесточённый парень, подняв как можно выше окровавленную голову хозяина, обратил свою гневную речь прямиком в микрофон, донося её, своё неистовое слово, через мощные колонки до ушей и душ каждого.
Все вслушались в слова парня, говорившего о том, что хозяина больше нет и «Лист Дурмана» теперь свободен. Кровопролитие тут же прекратилось, ибо наёмникам Абдулы больше не за что сражаться. Снег больше не поливался алой багряной кровью, звуки отчаянной пальбы и громоподобные раскаты артиллерии тут же смолкли, воздух более не наполнялся ароматами крови и стойким «амбре» от пороха, а само пространство словно зависло, преисполнившись тяжёлым напряжением. Однако всё это стало лишь преддверием перед чем-то более страшным и ужасным, ибо тьма хищничества и жажда наживы заполнили сердца всех солдат, кроме самых стойких. Все тут же опрокинули автоматы и орудия, ворвавшись в «Лист Дурмана» став грабить и убивать всех беззащитных. Враги и союзники смешались в своей жадности в единую тупую массу, ведомую лишь неконтролируемым желанием набить карманы всем, чем только можно и унести отсюда ноги с наживой.
Данте не ожидал такого. Нет, он конечно предполагал возможность того, что солдаты поведут себя неадекватно, но парень не предполагал, что Абдула решил сэкономить и нанять свору бешеных псов с улицы, которая потеряв высшее командование, превратиться в свору безумцев. Юноша множество раз видел, как происходят ограбления и бойни безоружных людей и всегда это приводит его чувство отвращения. Парень не стал даже справляться о тех «пацанах», которые шли вместе с ним в битву, ему стало всё равно. Вместе с Андроном он пошёл в таверну, наблюдая за тем, как своры жадных до чужого и ничейного имущества собак, рвут на куски усадьбу и убивают тех, кто не понравится. Спустя час «Лист Дурмана» была обчищена, умыта кровью невинных слуг, но не всполохнула. Кто-то из грабителей решил сделать из неё пристанище для новой банды, пощадив разграбленные руины.