Тит, на ходу, коснулся разбитых пластин и рваной ткани, перемоченной грязными тряпками. Броня Флоренция с каждым сражением портилась и вскоре стала похожа на лоскутья разорванной и испачканной ткани, где все пластины были почерневшими и расплавившимися от того, что приняли на себя удар множества пуль. Командиру обороны пришлось пользоваться подручными средствами и вместо специального сплава, вставлять обычные листы старой усиленной стали, что бы хоть чем-то защититься.
Всё это время бывший брат-лейтенант стоял на самом краю обороны, сдерживая натиск противника всеми доступными средствами и теми ресурсами, что были у него в распоряжении, но только наличия людей было недостаточно. Народ, живший десятилетия во тьме истории и вдалеке от цивилизации, оказался очень воинственным и плохо оснащённым. Большинство вооружения подземного населения составляли несколько автоматов, самодельные винтовки, арбалеты, древние пистолеты и гарпуны, ну а что касается тяжёлого оружия, то это были большие реактивные гарпуны, с которыми можно ходить не только на кита, картечницы и изредка пулемёты, даже, несмотря на то, что довольно редко попадалось неимоверно мощное оружие, пришедшее из тёмных эпох кризиса, как новый пистолет Тита. И всё это нельзя было достойно противопоставить лёгкой пехоте Автократорства, которая несла с собой массу тяжёлого вооружения, отличные штурмовые винтовки, чьей силы хватало, чтобы прошивать бетонные стены, автоматы и гранаты. И когда начиналась перестрелка, то оборона неминуемо, но проламывалась. Однако если начиналась рукопашная, то канализационному народу ничего не могли противопоставить солдаты Архиканцлера, ибо закалённые в суровой и жестокой подземной жизни люди каждый день дрались за скудные ресурсы. Вооружённые тесаками, ножами и топорами они с яростью и жестокостью вступали в рукопашную, устраивая из неё кровавую баню и прорубая себе путь сквозь ряды нападающих.
Тит понимает, что всего этого оказалось недостаточно. Медленно, с жуткими потерями, но полки продвигались вглубь, проминая оборону. Тогда, командир вспомнил, как решил устраивать ловушки и засады, ибо народ, живущий в этом кошмаре, знает канализацию настолько досконально, что любой пятнадцатилетний подросток мог гулять по ней с закрытыми глазами. И на четвёртый день битв численность нападавших снизилась до одного полка, который был рассеян чуть ли не на отделения, в то время когда силы обороны составили десять тысяч бойцов, потеряв всего шесть тысяч.
На пятый день в канализацию спустили подкрепления, в виде усиленных Стражей Шпиля, трёх полков Чёрной Гвардии и целый корпус Гвардии Великого Трибунала, при поддержке четырёх рот Армии Автократорства. Вот тогда начался самый настоящий ад, который бурей прокатился по местам битвы, сиюминутно отразившись в памяти Тита, испытав его холодный рассудок на прочность. С неимоверной скоростью, яростью и рвением шли атакующие, сметая всё оборону, подобно буре из преисподней, но и защитники, захватив трофейное вооружение, смогли ответить ураганом инфернального огня, превратив наступление в багровое безумие. Воины Автократорства столкнулись с жестоким сопротивлением, и потери оказались ужасающими, несмотря на оснащение, которое было на порядок выше, чем у сил обороны.
Новая атака готова была захлебнуться, если бы отряд новых Стражей Шпиля в сорок единиц, снятых со службы, которые, облачены в новейшие экзоскелеты, вооружённые последним оружием, шли на острие атаки, обращая оборону в пепел и устраивая для защитников сущий кошмар, наступая волнами кровопролития и страха. Но и оборона отвечала порой такой сумасшедшей и отчаянной яростью, что такое контрнаступление не могли остановить и Стражи Шпиля, численность которых к этому моменту составляла восемнадцать человек… очень озлобленных и испуганных мужчин, испытавших настоящий ужас.
И сейчас, Тит Флоренций, стоит на самом краю обороны, снова и снова отбиваясь от орд врага. К этому часу количество его воинов составляет не более двух тысяч человек, которые продолжают стоически держаться. Врагов тем временем вчетверо больше и наверняка идут ещё подкрепления, которым Архиканцлер отвёл роль финального забойщика. Всё, что осталось у обороны это небольшой пятачок, с ответвлениями и последняя штольня, в которой располагается управление всем народом величественного подземного мира, располагавшаяся на севере Рима. Тит отчётливо понимает, что их загнали в угол и эти часы, возможно последние в его жизни. Но он не собирается отступать и лучше погибнет в битве, чем сохранит честь офицера канувшего во тьму полк-ордена. Флоренций касается рации и подносит к черномазому лицу, которое укрыто за маской респиратора излагая решение, которое оказалось столь скоротечным, как и понятным: