Я собрал оставшиеся крупицы воли, буквально зажал их в кулаке вместе с рукоятью меча. Рывком вынул клинок - и использовал болезненный взрыв эмоций и ощущений как спусковой крючок для своих телекинетических способностей.
Глаза закрыла пелена, через которую я едва видел происходящее. Да и силы мои сейчас были не то чтобы сильными. Но их хватило на то, чтобы подхватить остатками моей воли маленький кристалл электрума, который был припрятан в кармане. Сдавил и запустить в Германа со скоростью, близкой к пистолетной пуле.
Снаряд голубой линией рассек воздух.
Настриг свою цель.
И Разорвался мощным взрывом на всю комнату.
Глава 22
Бахнуло на все деньги.
От взрыва пострадало вообще все, что находилось в помещении. Стальные двери изрядно промяло. Лампы большей частью взорвались, парочка выживших грустно моргала, раскачиваясь по углам.
Площадка для тележек, оказавшаяся в эпицентре, и вовсе превратилась в подобие неаккуратно сложенной ткани. Ну только металлической. Как будто работавший с ней металлург был очень пьян и очень вдохновлен.
Все это я с некоторым трудом смог разглядеть через поднявшуюся пыль и дымную завесу. Везде валялись осколки. Провода от ламп искрили, создавая странную новогоднюю атмосферу. Задавали тон всей комнате, так сказать.
Пострадало все, кроме поганого лифта.
А себя я чувствовал, будто меня пережевал гиппопотам. Или даже скорее корова – пережевала, потом срыгнула, еще разок проглотила и потом еще разок пережевала. Судя по тому, что я мог разглядеть, выглядел я соответственно.
Взрывной волной из меня весь дух выбило. И это не фигура речи.
Только сейчас я понял, что наблюдаю за своим искалеченным телом со стороны. Так, конечно, удобно считать сломанные ребра, но ситуация странная какая-то. Даже очень сильно раненые люди – и вампиры – так уметь делать вроде не должны.
Края зрения подались мелкой рябью. Картинка начала темнеть. Ага, а вот это уже что-то напоминает. Настоящий конец. Окончательный, простите за тавтологию, конец.
Это я что, выходит, зря выбирался из всяких неприятностей? Разнообразных дыр? Пещер? Из всех этих заварушек?
Как бы не так! Я только начал свое восхождение в этом мире!
К счастью, меня еще не оторвало от моего тела – хотя оно и было в весьма плачевном состоянии. Я собрал всю свою волю и очень, очень внимательно прислушался к ощущениям – и запахам. Особенно – запаху крови, которого здесь было много.
Легкий, ненавязчивый и манящий аромат человеческой крови. Как светлое пиво жарким летом.
Более насыщенный – запах крови вампирской, уже больше похожий на какую-то настойку. Даже варианты на выбор были. Приятный сладковатый аромат от тела Кристины. Кислый, вяжущий – запах крови Германа.
Так, а где тогда моя? Я не чувствую запах, потому что слишком к нему привык?
А, нет. Я просто не ожидал, что он будет таким глубоким. Терпкий, насыщенный купаж древнего вина, намешанного на деготь, не иначе. Только деготь может быть таким густым и обволакивающим.
Деготь – и моя кровь. Хотя осталось ее совсем немного. И оказалась она, к моему неудовольствию, большей частью за пределами того, что осталось от моего многострадального тела.
Но она осталась. И между тем, чтобы сложить лапки и умереть, и тем, чтобы собрать волю в кулак и показать, из чего сделаны вампирские князи, я выбрал очевидное.
Между жизнью и смертью я выбрал превозмогание.
Из последних – на этот раз, похоже, правда последних – сил я собрал свою кровь. Ориентироваться пришлось больше на аромат – разглядеть я толком уже ничего не мог.
В этот раз работал я грязнее обычного. Времени и возможностей скручивать кровь в шар у меня не было, так что я просто стягивал кровь ближе к своему телу. Затягивал ее обратно, распределял по разным частям тела.
Сейчас нужно не регенерировать нормально или там восстановиться. Сейчас нужно просто заставить мое тело двигаться. Там разберемся.
Вязкая жидкость лениво наполняла мои жилы. Постепенно я ощутил, как мою душу – или что там у вампиров – тоже затягивает обратно. Так же лениво, как кровь, сознание возвращалось в привычную оболочку. Как будто надевало привычный костюм, такой знакомый и приятный.
Так-то лучше – вытянул я одну руку на пробу. Теперь пора было подкрепиться.
Герман, понятное дело, спрятался. Насколько ему хватило сил после взрыва. Но я чувствовал его страх – вызывающий и очень аппетитный.