— Это ложь, — сказал Кастор по-акиэлосски, а затем добавил на Виирийском с сильным акцентом: — Взять ее под стражу.
В следующий напряженный момент солдаты небольшого Акиэлосского почетного караула взялись за рукояти мечей, а Виирийские солдаты двинулись наперерез, преграждая им путь. По выражению лица Кастора становилось понятно, что он впервые осознал, что у него не было контроля над залом.
— Возьмите меня под стражу, но не раньше, чем вы увидите доказательства. — Луаз достала из платья кольцо на цепочке; это было кольцо с печатью, рубином или гранатом, с изображением герба Виира. — Мой муж посредничал в соглашении. Кастор убил собственного отца в обмен на Виирийские отряды, которые вы видите здесь сегодня. Отряды, которые были нужны ему, чтобы захватить Айос.
Гийон быстро развернулся, чтобы посмотреть в лицо Регенту.
— Она не изменник. Она просто в смятении. Она была обманута и научена, что нужно говорить, она была подавлена после смерти Аймерика. Она не знает, что говорит. Ей манипулировали эти люди.
Дэмиен смотрел на Советников. На лицах Герода и Шелота была написана подавленная неприязнь, даже отвращение. Внезапно Дэмиен понял, что неприличная юность любовников Регента всегда была противна этим людям, и мысль о том, что сын советника был использован таким образом, претила им.
Но они были людьми политики, где Регент стоял во главе. Шелот с трудом произнес:
— Даже если то, что ты говоришь — правда, это не освобождает Лорена от его преступлений. Смерть Теомедиса — дело Акиэлоса.
Дэмиен осознал, что он прав. Лорен привел Луаз не для того, чтобы оправдать собственное имя, но чтобы оправдать Дэмиена. Не было таких доказательств, которые оправдали бы Лорена. Регент действовал слишком продуманно. Убийцы из дворца были мертвы. Убийцы с дороги были мертвы. Даже Говарт умер, проклиная мальчиков-питомцев и врачей.
Дэмиен подумал о нем — о Говарте, хранившем что-то против Регента. Это сохраняло Говарту жизнь, давало ему вино и женщин до тех пор, пока не перестало. Дэмиен подумал о кровавой дорожке смертей, которая тянулась до самого дворца. Он вспомнил Никаиса, появившегося в коридоре в ночной рубашке в ночь покушения на Лорена. Никаиса казнили всего несколько месяцев спустя. Сердце Дэмиена заколотилось.
Они были как-то связаны. Внезапно в нем проснулась уверенность: что бы ни знал Говарт, Никаис тоже это знал, и Регент убил его за это. А это значит…
Дэмиен резко поднялся.
— Есть еще один свидетель, — сказал Дэмиен. — Сам он не вышел вперед. Я не знаю почему. Но я знаю, что у него есть на то причины. Он хороший человек. Я знаю, что он бы выступил, если бы его ничего не останавливало. Может быть, он боится мести, направленной на него или на его семью.
Дэмиен обратился в зал.
— Я обращаюсь к нему сейчас. Каковы бы ни были твои причины, у тебя есть долг перед страной. Ты должен понимать это лучше, чем кто-либо. Твой брат погиб, защищая Короля.
Молчание. Зрители в зале переводили взгляды друг на друга, и слова Дэмиена неловко повисли в тишине. Ожидание прошло безответно.
Паскаль шагнул вперед, его лицо казалось морщинистым и бледным.
— Нет, — сказал Паскаль. — Он умер вот из-за этого.
Он достал из складок одежды сверток бумаг, перевязанных бечевкой.
— Это последние слова моего брата, стрелка Лангрена, которые нес солдат по имени Говарт, и которые выкрал питомец Регента Никаис, за что был убит. Это свидетельство мертвеца.
Он развязал бечевку, стоя перед Советом в своем длинном одеянии и несимметричной шляпе.
— Я Паскаль, придворный врач. И у меня есть история о Марласе.
— Мы с моим братом вместе пришли в столицу, — начал Паскаль. — Он был стрелком, а я — врачом сначала в свите Королевы. Мой брат был амбициозен и быстро поднялся, присоединившись к Гвардейцам Короля. Полагаю, я тоже был амбициозен и скоро заработал положение королевского врача, прислуживая как Королеве, так и Королю. Это были мирные и урожайные годы. Королевство находилось в сохранности, и Королева Генника произвела на свет двух наследников. Тогда, шесть лет назад, когда Королева умерла, мы потеряли наш союз с Кемптом, и Акиэлос счел это за подходящее время для нападения.
Паскаль добрался до той части истории, которую Дэмиен знал, хотя слышать ее, рассказанную голосом Паскаля, ощущалось совсем иначе.
— Дипломатия не помогла. Переговоры провалились. Теомедису нужна была земля, а не мир. Он отослал Виирийских послов, даже не выслушав их. Но мы были уверены в наших фортах. За две сотни лет ни одна армия не смогла взять Виирийский форт. Так, Король привел свою армию на юг, в Марлас, чтобы отбросить Теомедиса от стен форта.