Они провели кошмарную ночь на 7600, а утром, когда стали собираться, порывом ветра снесло в пропасть палатку и ледорубы, на которых она крепилась. Хорошо, что ребята не поморозились всерьез! «Отделались» легкими обморожениями лицо.
Итак, уже 9 апреля, а пятого лагеря еще нет. По ABC прошелся ураганный ветер, который отравлял нам жизнь, не давал отдыхать, порвал практически все палатки. Я подумал, что если перевод с китайского слова «Джомолунгма» означает «Мать богов», то ветер, который бьется о Северную стену и уходит в бешенстве через Северное седло, сметая все на своем пути, — по крайней мере, ее муж, охраняющий покой любимой супруги. Именно этот свирепый ветер, по свидетельству первой тройки, оказался сейчас главным противником, он был суровее ветров пика Победы, зимнего пика Ленина. Этот ветер сбрасывал со склона ползущего по льду альпиниста. Особенно досталось женщинам, которые никак не могли преодолеть ветровой барьер выше седла.
10 апреля — день освобождения Одессы от фашистов. В одесском альпклубе мы всегда отмечали этот день — проводили чемпионат области по скалолазанию на крымских скалах.
С утра, как и всю ночь, шквальный ветер. Почти не спал. Включил плеер на полную громкость, чтобы не слышать воя ветра и хлопков палатки, но и плеер не спасал.
После долгих колебаний вышли в Л4 в середине дня. Эд, Роберт, Стив, Марк, Саша и я решили идти с ночевкой и последующей заброской наверх. Тибетцы решили сделать только грузовую ходку — и сразу вниз. Все поднимались в хорошем темпе. Я пес кислородные баллоны. Мое время — 3,5 часа, это неплохо. Поразило, что Гуй Сан несла наравне с мужчинами груз — 4 кислородных баллона — и почти не отставала. Вот это пример для наших высотниц!
На седле в глаза бросилась порванная палатка, в которой ночевала наша первая тройка. Что-то не везет им с палатками. Помогли установить американцам занесенную палатку, благо, ветер утих, выглянуло солнце. Воспользовавшись окном хорошей погоды, мы с Сашей сделали несколько фотоснимков на фоне Северной стены, причем в руках у меня были «Вечерняя Одесса» и «Огонек», которые я захватил с собой почитать в палатке на случай отсидки. В «Вечерке» была подборка стихотворений Пастернака. Было в этом чтении что-то космическое и прекрасное, как красноватая в лучах заката Северная стена Эвереста.
По радиосвязи мы сообщили, что при нормальной погоде попытаемся установить Л5. Уоррен неожиданно не рекомендует нам совершать выход с ночевкой в Л5, а только сделать заброску. А ведь вчера Саша, Мошников и я договорились о ночевке на 7800 метров… Однако Мошников утром меняет свое решение и поддерживает американцев. Нам с Сашей показалось, что это чисто конъюнктурный подход. Анатолий проводит постоянную линию, явная цель которой — стать «своим» среди американцев. Чтобы не было лишних разговоров, мы с Сашей взяли тот же вес для заброски, что и остальные, и по спальнику.
Выходим выше седла. Бьем следы в фирне, укрываемся от ветра. Прошли старые перила. Вышли налегке — наша задача, обработав маршрут, зацепиться за Л5. На СВ ребре, как всегда, гулял сильный ветер, к которому мы, в общём-то, были готовы, но на стыке льда и скал (7600 м) нас ждал такой ураган, который заставил нас буквально ползти по перилам на четвереньках. Нам удалось прорваться к скалам и провесить 350 м веревки до высоты 7700 м (неплохая площадка под две палатки). Ветер бросал нас прямо на разрушенные скалы, и нигде мы не могли найти укрытия от него, чтобы хоть пять минут передохнуть спокойно. Скалы простые, забитые снегом, на них болтаются остатки старых перетертых перил. Было неясно, достигли ли мы Л5 или он все же выше? Немного отдышавшись на небольшой площадке в скалах, Саша предложил не рисковать с ночевкой: и ураган, и американцы против. Мы решили все же добить заброску, а так как бивуачное снаряжение оставить было опасно — унесет ветром, то заброску на двоих забрал Саша, а я набил свой рюкзак бивуачным снаряжением и медленно пошел вниз. Саше пришлось одному набрать 150 метров по высоте к Л5. Дополз с трудом к Л5 и Мошников, а американцы не дошли, побросав заброски по пути на 7600-7 700 м.
На седло Саша спустился как раз к чаю и с подарками — на площадке Л5 он обнаружил отличные газовые баллоны и примусы. Один примус достался мне.
Начали спуск после радиосвязи в 10.00 и через час были в ЛЗ. Нас сменили Григорий, Андрей и Сергей. Иен ворчал, что ребята не полностью нагрузились. Я понял, что Эрик ставит на них как на передовую связку с тем, чтобы они первыми достигли Л6 (на Л 4 первыми вышли Эд и я, на Л5 двое тибетцев), затем спустились и через день шли на штурм Эвереста. Этот план был нереален и для нас, и тем более для американцев, которым нужна для акклиматизации еще неделя. Возникает вопрос: кто же основные восходители, а кто вспомогатели? Напор ребят мне понятен, но вспоминается первый выход, когда ветром у этой тройки унесло палатку с ледорубом. В итоге — ни заброски, ни продвижения вперед. Ну что ж, на все, как говорится, воля божия, а в экспедиции плюс к этому — воля руководства, ему решать.
После обеда начал спуск из ЛЗ в базовый лагерь. В Л2 встретил Шатаева. Володе приходится очень нелегко — сложно найти общий язык с Уорреном и Лосан Давой, руководителями американской и китайской команд. Например, Шатаев был за нашу ночевку на 7800, но Уоррен распорядился по-своему. И спорить по каждому поводу нельзя, и соглашаться трудно…
Вечером встретились на кухне с трековой группой из США, которую организовал Джим. Состав группы самый разношерстный. Впечатляет диапазон возрастов — от 20 до 70 лет. Люди платят очень большие деньги, чтобы увидеть Эверест.
До сих пор нет писем из дому. Почему? Что-то случилось? Или до сих пор не получили от меня ни одного письма?
День начался с сообщения, что наши и тибетцы не смогли выйти из Л4 в Л5 из-за сильного ветра. На седло пробились Ильинский и Ли-пень. В ЛЗ ушла Лаверн, которая немного приболела, но за неделю пришла в норму. До сих пор нет дальней связи с миром.
Днем решил искупаться. Взял тазик горячей воды, вышел из кухни — и тут же порыв пылевого смерча заставил меня присесть. Смерч покружил минуту и удалился, но в результате палатка повалена, а тазик драгоценной воды полон грязи. Вообще банный процесс происходил у нас довольно примитивно. В маленькой палатке зажигался газовый примус, два тазика — и вперед! Даже в наших небогатых советских экспедициях мы всегда делали баню с парной, с душем. Все же ухитряюсь помыться, а после бани надеваю на себя весь пух. Здесь заболеть очень просто, а вот выздороветь очень сложно, Виктор так и не может войти в форму.
На следующий день проснулся под ласковые тревожно-знакомые призывные крики. Это уллары — горные индейки, хорошо знакомые мне по Кавказу. Они живут и в Гималаях и повсюду сопровождают альпинистов.
Сегодня Пасха. «Христос воскрес — воистину воскрес!» Русские и американцы обнимались и поздравляли друг друга с праздником. Весна пришла, полный штиль, на замерзшем озере появился первый ручеек. Над Эверестом нет привычных снежных флагов. Надели маски бегемотов, слонов, обезьян и пошли все вместе с американцами и тибетцами фотографироваться на фоне Эвереста.
В полдень впервые стало тепло, разделся, пригляделся и не узнал себя — сбросил 7–8 кг. Выгляжу, наверное, как в 16 лет, когда целыми днями крутил велосипед и гонял футбол на песке, а шея была как у быка хвост (так тогда поговаривал мой отец). Но это хорошо, лишний вес перегорел в нагрузках, практически я готов к штурму.
Соседняя экспедиция Питера Хабелера далеко не продвинулась, что-то там не ладится.
На обед заглянули непальцы. Они приветливые и работящие люди. Подарил им значки альпклуба «Одесса». Теперь а/к «Одесса» знают в Китае, Тибете, Непале.
48. Киногруппа Би-Би-Си. В центре актер Б. Блессед, играющий роль Мэллори. Справа Дэвид — руководитель группы
Нас с Сашей пригласили посетить англо-американскую экспедицию, которая прибыла на съемки фильма о Мэллори. Нас это чрезвычайно заинтересовало — просто здорово, что о таком гиганте, который в далеких 1921-24 гг. пытался достичь вершины, снимается фильм. Мэллори и его напарник Ирвин погибли, но их история, полная драматизма и героики, не забыта. Это те непреходящие человеческие ценности, зная о которых, находишь в себе силы идти вперед.