Выгрузив вещи из колесницы, Марк поблагодарил посыльного и принялся раздавать подарки. Приняв радужный браслет, Флоя возрадовалась настолько, что запрыгала вокруг Марка, не переставая восхищаться переливающимся светом украшения. Хранительница, улыбаясь, приняла такой же браслет, сразу перемигнувшись с Флоей солнечными зайчиками.
— А это от Автолика, — передал Марк кожаный сверток.
Хранительница была рада как никогда. Двенадцать новых метательных кинжалов из отличной стали, с чуть изогнутым лезвием длиною в ладонь и костяной утяжеленной рукояткой. Кинжалы находились в узких чехлах широкого пояса, удобно затягивающегося ремешками на талии. По четыре кинжала крепились на бедрах, и по два — чуть выше колена. Каждая рукоять была украшена мерцающим полудрагоценным камнем: по этому мерцанию опытный глаз хозяина всегда найдет свой кинжал даже в полной темноте.
С победным ликованием Харис взял из рук Марка плащ, а получив к нему еще и две белых рубашки, побежал переодеваться. Его штопаная-перештопанная рубаха с заплатами годилась разве что на тряпку. Калиган взял флягу без всяких эмоций, если не считать его пожизненной, ничего не выражающей полуулыбки; пробормотал что-то вроде «любопытно» и застегнул подарок на поясе. Ну а Иалема, взявшего в руки горшок с саженцами, Марк впервые увидел с загоревшимися жизнью глазами. Обнимая саженцы, Иалем поспешил в сад присматривать для них достойное место, дрожащим голосом повторяя: «Мелисская роза, вот чудо! Помыслить только, мелисская роза!»
Марк сам занес корзины с фруктами и сластями в дом. Сняв крышки с корзин, он убедился, что торговцы не обманули. Корзины из неувядающего плюща сохранили все в свежем виде, из них веяло душистой прохладой. Этими гостинцами друзья и отметили возвращение Седьмого миротворца. То, что Марку было не под силу съесть и за неделю, ушло за каких-то полчаса. Огненного цвета персики, белый и черный виноград, душистая айва, финики и абрикосы вместе с другими фруктами и разнообразными сластями стали роскошным обедом для шестерых друзей. Во время того, как Марк рассказывал о поединке с серыми магами, Харис и Флоя восторженно поддакивали, а хранительница, выступавшая раньше против турнира, благосклонно кивала головой. Калиган же постоянно щурил глаза, покачивал головой, но… молчал.
Выждав момент, чтобы остаться с Иалемом один на один, Марк протянул ему пять золотых монет, по десять динаров каждая.
— У меня к вам большая просьба, брат Иалем. Отдайте эти деньги владельцу «Четырех бочек». А то мне не хочется там показываться, — добавил он, вспоминая черную стрелу.
— Но Ортос говорил, что ваш долг всего тринадцать с половиной динаров.
— Остальное пусть будет платой за драку с изолитом.
Старик с пониманием взял деньги. Марк, порывшись в мешочке, извлек крупный сверкающий изумруд.
— Возьмите, это для Храма призвания. Я должен был уплатить за ремонт крыши.
Здесь уже Иалем не мог не удивиться.
— Это… это очень дорогой камень.
— Я знаю. Потому и отдаю его вам. Брат Ортос одобрил бы мое решение.
Иалем принял дар дрожащими руками и бережно завернул в маленькую вышитую салфетку, прошептав, что завтра же отнесет камень на совет старейшин. Поврежденную во время нападения арпаков крышу уже починили, так что старейшинам придется хорошо посоветоваться, на что потратить драгоценный камень.
А вечером у старой яблони в саду Марк рассказывал хранительнице историю Амарты, услышанную от королевы, а потом внимательно слушал рассказ Никты.
— Прежде всего, мы с Флоей опросили тех крестьян, которые видели человека, бежавшего через поселок в ночь убийства Ортоса. Убийца действительно очень похож на тебя, потому Теламон и решил, что это ты покушался на жизнь Ортоса. Значит, убийцей был кто-то, кто очень хотел, чтобы тебя обвинили в убийстве. Мы проследили весь путь бежавшего убийцы. Он должен был выбежать к Храму призвания, но люди там никого не видели. Он словно растворился в воздухе. После этого следопыты Теламона прочесали весь поселок и никого не нашли. Следы убийцы заканчивались перед храмом. Растворяться в пространстве смертные не могут, а это был человек.
— Кто он? — настороженно спросил Марк.
— Ответ мы надеялись получить в Храме призвания. Имя моего отца и уважение к покойному Ортосу открыли мне двери в храмовую библиотеку. Из рукописей я узнала о Проклятии, настигающем каждого, кто принимает призвание и путь миротворца…
— Что ты узнала о Проклятии? — взволновался Марк.
— Оно трудно поддается пониманию. Наверное, пророчество Эйренома открыло тебе больше… — проговорила она как-то неловко.