В первые дни базовый лагерь был одной большой свалкой, убирать которую не имело смысла. Палатки поставлены точно на те же места, что и три года назад, на те же места поставлены и склад и кухня, где горит огонь под котелком с рисом и под чайником, наполненным барунской водой. Шумит динамо-машина, в большой синей палатке столовой светят лампы, кто-то тщетно ловит пражскую волну, играет магнитофон, кинооператоры заряжают батареи, а на алюминиевом флагштоке развеваются два выцветших на солнце флажка, они реяли тут и три года назад.
24 марта в лагере 1 было уложено уже полторы тонны материалов и продуктов, были установлены палатки. Мы решили заложить первый лагерь на пятьдесят метров ниже, чем в 1973 году. Тогда его построили на образованном осыпью более высоком холме из двух отрогов у подножия Южной стены. Вид из лагеря на стену, на западное, «французское», ребро, на юго-западное, «чехословацкое», и на пики Гималаев был неповторим.
К сожалению, ветер, злой спутник всех восходителей, задувал с такой силой, что удовольствие от окружающей картины было омрачено. Несколько раз он срывал тогда палатки и делал жизнь, даже в низкорасположенном месте, малоприятной. Поэтому теперь мы и ставили лагерь 1 в расщелине между скалами, надеясь на спокойные ночи, бесперебойную работу плиток и постепенное установление выдвинутой вперед базы. Такой базой он должен был стать на конечном этапе восхождения, подобно тому, как это произошло в югославской экспедиции осенью 1975 года.
Мы заложили лагерь 1 на площадках, подготовленных югославскими восходителями, немного подправив их до горизонтального положения без ватерпаса, и на них поставили палатки. Казалось, они стоят на берегу окаменевших волн реки, которая течет пластами гнейсов Макалу, черно-серыми полосами, расположенными перпендикулярно к поверхности земли.
Но лагерь, даже поставленный здесь, не стал пристанищем покоя. Во время шквалов палатки разрушало и сносило вниз, нам приходилось снова их зашивать, клеить, ремонтировать, да и поднимать новые из базового лагеря. В конце концов дорога в лагерь 1 стала казаться такой короткой, что все предпочитали спускаться за чем-либо вниз до самого базового лагеря, чем чинить на месте. Таким образом, идея выдвинутой вперед базы продержалась недолго, и наше подражание югославской экспедиции не оправдало себя. Дело в том, что та экспедиция работала в осеннее послемуссонное время, когда погода почти всегда спокойная и напоминает наше бабье лето. Однако то время очень короткое, и сменяется оно стремительным наступлением зимы, когда снег закрывает дорогу не только к вершинам, но и назад через Барунский перевал.
Югославская экспедиция закончила осенью 1975 года восхождение по южной стене, начатое в 1972 году. Суть тактики этой экспедиции заключалась, как и во всех современных экспедициях, стремящихся решить большую гималайскую проблему, в совершенной, продуманной организации доставки материалов и в максимальном стремлении исключить «мертвое время», когда экспедиция не в состоянии работать на горе и все находятся в базовом лагере. Ибо время в гималайском альпинизме — фактор существеннейший, и разумным его использованием можно избежать отрицательного влияния погоды, усталости, изнурения. Это обязывает иметь достаточно альпинистов и выносливых шерп, из которых необходимо создать несколько рабочих групп. Когда одна из них отдыхает, другие работают на строительство лагерей, обеспечивают дорогу и поднимаются вверх. Потом происходит смена: те, кто работал, спускаются вниз и отдыхают, а отдохнувшие работают. Таким образом обеспечивается бесперебойная работа на горе, — разумеется, коли погода не достигнет той степени невыносимости, когда пребывание на высоте становится совсем уже невозможным.
Осеннее время создает значительно лучшие условия для непрерывного хода работ, чем предмуссонный период. Любой план восхождения — транспортировка материалов, строительство промежуточных лагерей и непосредственное восхождение на вершину — должен учитывать существование двух видов времени: альпинистского, то есть рабочего, когда экспедиция поднимается проложенной трассой, и общего, когда участники восхождения не только подниматотся, но и отдыхают, болеют, лечатся или ждут улучшения погоды. Весь опыт современных экспедиций убедительно доказывает, что любые логические планы восхождения, выработанные заранее, остаются в конце концов лишь теоретической моделью и что для их осуществления запланированное время необходимо увеличить вдвое. Это относится и к обоим видам времени, а стало быть, можно предположить, что все планы бесспорно рухнут и что их надо будет изо дня в день и из часа в час менять и принципиально перерабатывать, поскольку в экспедиции человеческий фактор — самый главный и альпинистами нельзя маневрировать, как пешками в шахматной игре.