Закончив с одной ногой, он взялся за другую. Я чуть ли не напевала от удовольствия, всецело наслаждаясь каждым мгновением и каждым нюансом этой чувственной услады.
— Что случилось? — спросил Куинн, легонько проведя пальцем по ссадине, оставленной пулей.
— Один из копов попытался подправить мой зад.
— Очевидно, он не признает совершенство, даже, когда его тыкают в него носом.
— Думаю, копа больше беспокоил тот факт, что его напарник был только что вырублен никчемной бабой.
Куинн сел на меня верхом, его пальцы начали массировать мне спину. Будь я кошкой, я бы замурлыкала.
— Не думаю, что кому-то взбрело бы в голову назвать тебя никчемной бабой.
Словно подчеркивая свое мнение, он скользнул пальцами по моей груди, посылая электрический импульс в каждое нервное окончание.
— Ну и уж точно не амазонка.
Я скорее почувствовала, а не увидела, как он с теплотой улыбнулся.
— Внешне, нет. Но внутри тебя живет воин, рвущийся наружу.
— Никакого воина, просто женщина, готовая постоять за себя и за свою стаю — на добровольной основе.
Пальцы Куинна плели свою волшбу на моей шее и плечах, и к тому времени, когда он закончил, я почти лишилась воли, обмякнув, как тряпичная кукла. И чертовски возбудилась. Когда он слез с меня, я, не сдержавшись, разочарованно вздохнула. Я так надеялась, что он закончит начатое, взяв меня сзади.
— Перевернись, — скомандовал он.
Я перевернулась на спину. Он завел мне руки над головой и привязал свободный конец платья к изголовью кровати. Затем Куинн пересел к моим ногам и начал весь процесс массажа заново, на этот раз неотрывно глядя мне в глаза и проявляя особое внимание и заботу. Достигнув груди, он массировал ее гораздо дольше, чем того требовалось. Массаж был чувственным и эротичным, к тому времени, когда Куинн закончил, меня пробрала дрожь от непреодолимого желания ощутить его глубоко внутри себя.
Но чувственный блеск в его глазах и понимающая улыбка, играющая на сексуальных губах, наводили на мысль, что он не собирается торопиться.
— Теперь, время бросить вызов. — Его низкий баритон прозвучал приглушенно, отозвавшись дрожью во всем моем теле — реакция, не уступающая по сокровенности любому поцелую. — Я собираюсь заставить тебя взывать ко мне, Райли.
— И не надейся. — Но как только я произнесла эти слова, у меня тут же зародилось смутное подозрение, что если на белом свете и был какой-то мужчина способный это сделать, то им был бы этот вампир.
Куинн перегнулся через меня, поставил закрытый флакон с маслом на ночной столик, после чего наклонился ко мне и поцеловал.
— В таком случае, пусть игра начнется, — ответил он.
Его горячее дыхание опаляло мне кожу, темные глаза сверкали, излучая обжигающее сияние.
— Лови момент, — усмехнулась я.
И он своего не упустил. Действуя лишь ртом и языком, Куинн не пропустил ни единого места на моем теле. Он отыскал эрогенные зоны, о существование которых я даже не имела понятия, и сполна ими натешился, превознося меня на вершину оргазма снова и снова, каждый раз повторяя все с самого начала, пока мое тело не начинало блестеть от пота, а каждая клеточка вибрировать от необходимости в разрядке.
А затем, он опустился ниже.
Когда кончик его языка коснулся пульсирующего клитора, я дернулась, забившись в сладкой истоме, с моих губ сорвалось хныканье. Куинн тихо рассмеялся, обжигая дыханием влажную плоть, и в ту же секунду начал посасывать, впиваться губами и вбирать его полностью в рот — это послужило концом любого рода сдержанности с моей стороны. Я самозабвенно предалась любовной игре, и быстро достигла пика наслаждения, содрогаясь всем телом и издавая громкие стоны, в то время как он продолжал упиваться мною.
Едва дрожь утихла, он тихо спросил:
— Готова ли ты взывать ко мне, Райли?
Его дыхание овевало мои бедра — воздушный поцелуй, вызвавший у меня трепет. Я закрыла глаза, наслаждаясь ощущением, желая ощутить его внутри и желая продлить эту любовную игру, как можно дольше.
— Я говорила тебе, что ни к кому никогда не взываю.
Эти слова сорвались с моих губ с придыханием и вызвали у него тихий смех.
— Тогда, я продолжу начатое.
И он продолжил, подойдя к делу с той же основательностью, что и в первый раз, только на этот раз, действуя руками, а не губами и языком. Куинн очень быстро довел меня до грани, но не позволил испытать столь страстно желаемой разрядки — он приостановил ласки, и требовательным, неистовым поцелуем впился мне в губы, пока мелкая дрожь, предвещающая бурный оргазм, не утихла. А затем, он начал все заново.
Хотела прелюдии — получи с лихвой. Только вот навряд ли я смогу так долго выдержать…
— Пожалуйста, — задыхаясь, прошептала я. — О, Боже, пожалуйста… Ты нужен мне… внутри.
Стоя на коленях, он навис надо мной — тело столь же горячее и потное, как у меня, на губах нечестивая усмешка.
— Ты знаешь цену.
— Да, да, все что угодно, только возьми меня.
Он распластался на мне, развязал мои руки, затем немного переместился, так чтобы его напряженный член прижался к низу моего живота, скользнул к влажной плоти и… остановился.
— Мы будем заниматься этим долго и медленно?
Я издала сдавленный стон, Куинн усмехнулся.
— Мне так не кажется.
Одним быстрым, сильным толчком он оказался внутри. Я испытала такое восхитительное облегчение, что чуть не расплакалась. Он начал двигаться, погружаясь в меня глубоко и жестко — полнейшая раскрепощенность, никакой сдержанности и отсутствие стесненности в выборе действий. Это было дурманяще, страстно, горячо и мощно, и хотя я едва могла дышать, не говоря уже о том, чтобы думать, я все же осознала, что это— именно то, что я искала, то, чего мне не хватало в жизни. Потому что этобыло больше, чем просто секс, больше, чем банальная плотская связь и вожделение, как если бы в этот восхитительный миг мы стали единым целым, слившись физически и духовно.
А затем его зубы погрузились мне в шею и все взорвалось в экстазе. Крича, мы погрузились в море блаженства, достигнув самого сильного оргазма, который я когда-либо испытывала.
Когда я вспомнила, как снова дышать, почувствовала облегчение, я обхватила его лицо ладонями и неспешно поцеловала.
— Это было потрясающе.
Он перекатился на бок и притянул меня в свои объятия.
— И я заставил тебя взывать и кричать.
В его страстном, сексуальном голосе слышались нотки мужского самодовольства.
— Только потому, что мне было необходимо ощутить тебя внутри, — улыбнулась я.
Он тихо прыснул от смеха и убрал с моего лба мокрую от пота прядь волос.
— Похоже мне придется доказывать, что это произошло не по счастливому стечению обстоятельств.
А я еще считала Талона выносливым. Я улыбнулась и чмокнула его в подбородок.
— Похоже на то.
В течение всего дня он и в самом деле доказывал, что это не было случайностью.
А под конец дня, когда мы, разгоряченные и лоснящиеся от пота, лежали в объятиях друг друга, я осознала, что попала в серьезный переплет. Глубинное влечение, вспыхнувшее и не утихающее между нами, наводило на мысль, что этот вампир нечто большее, чем просто сексуальный партнер.
И не важно, что я едва знала его. Не важно, что он хотел от меня только физической близости. Я больше не могла контролировать свои эмоции, равно как и не могла противиться настоятельным призывам луны.
Я хотела его. Хотела выявить все грани того, что между нами возникло.
Только вот в данный момент — это последнее, чего хочет он.
Но, как я уже предупреждала его в недалеком прошлом, я была волком, готовым бороться за то, во что верила.
И была более чем готова к борьбе за все те неизведанные возможности, что сулило нам будущее, за все то, что может быть между мной и этим вампиром.